Вятичи и другие славянские племена, которые были самыми воинственными. Ходота - князь вятичей и герой

«Темные века» нашего края

В конце I-го тысячелетия нашей эры славянские племена начинают активную миграцию на север. Они полностью поглощают дьяковскую культуру - часть финских племен вытесняется на север, а большая часть ассимилируется. Как считает В.В. Сидоров, в нашем крае ассимиляция прошла безболезненно, поскольку славянский элемент проник в местную финно-угорскую среду задолго до основной волны славянской миграции. Его следы прослеживаются во взаимодействии иеневской и рессетинской культур, в следах фатьяновской культуры (отнесенной к трипольскому славянскому миру), в возможном формировании отдельной Каширской культуры, где шел активный процесс культурного обмена между славянами, балтами (этноса возникшего, по его мнению, не без влияния славянского мира) и угро-финскими племенами дьяковцев (в период с V по II век до нашей эры).

Вероятно, это была первая волна славянской миграции в нашем крае. Вполне объяснимо, что при отсутствии какого-либо подобия дорог, миграция шла по рекам и, прежде всего, по Оке. С верховьев реки до нашего района среднего течения Оки и далее на север и северо-восток. Этот проторенный путь сохранился и в последующие этапы славянской миграции. Можно предполагать, что в нашем крае в конце I-го тысячелетия до нашей эры и в I-м тысячелетии нашей эры, существовал некий полиэтнос, появившийся из слияния угро-финских, балтских и славянских племен. Именно существование этого полиэтноса может объяснить загадочное, до сих пор научно необъяснимое, исчезновение дьяковских городищ в V-VII веках н.э.

Версия формирования нового полиэтноса под давлением первой волны славянской миграции очень интересна и может стать объяснением «исчезновения» дьяковцев, попросту растворившихся в балтах и славянах. Хотя и в этом случае до конца не понятно, что же происходило в нашем крае с V по VIII века, когда следов дьяковцев не находят, а по летописным и археологическим сведениям, славянское племя вятичей в бассейне Оки еще не появилось?

Что происходило в эти 200-300 лет, которые ученые называют «темными веками»? Ответов пока нет, а это значит, что еще ждут своего исследователя новые археологические находки в нашем крае, которые, возможно, позволят приоткрыть завесу тайны над этим вопросом.

В наше время уже не вызывает сомнений тот факт, что частичное проникновение славян в бассейн реки Оки заметно уже с конца IV века (после нашествия гуннов) и усилилось с середины VI века (после нашествия аваров).

Побуждало славян к миграции и изменение климата. С конца IV века в Европе наступило довольно резкое похолодание. Особенно холодным было V столетие, когда наблюдались самые низкие температуры за последние 2000 лет. Началось великое славянское переселение.

Сила славян заключалась в том, что они не были привязаны к одной ландшафтной зоне и с одинаковым успехом занимались хозяйственной деятельностью и в дремучих европейских лесах и в плодородных ковыльных степях. Основой хозяйства славян было подсечно-огневое земледелие, которое в сочетании с охотой, рыболовством и лесными промыслами становилась основой экономики. Это позволяло славянам расселяться на любых свободных или малозаселённых землях. А наш край, как мы уже показали на примере «исчезновения» дьяковских племен, был как раз относительно свободным. Первые славяне-разведчики оценили эти плюсы.

Когда пришли «Большие люди»?

Только в VIII веке на Оке появляются вятичи, носители роменско-боршевской археологической культуры. Откуда приходят они? - вопрос, открытый до сих пор. Автор «Повести временных лет» Нестор, объясняя наименование «вятичи», назовет их прямыми потомками некоего Вятка («а Вятко сел с родом своим на Оке, от него же прозвались вятичи»). При этом, говоря об этом легендарном племенном князе, он сообщает, что вместе с братом своим Радимом (от которого произошли радимичи), происходили они от «ляхов», т.е. являлись выходцами с территории современной Польши, точнее, пришли со стороны территорий, занятых польскими славянскими племенами.

Вполне вероятно, что венеды-вятичи пришли на Оку, в наш край, по проторенной купцами дороге «янтарного пути». Шли долго, с остановками в сотню лет в Приднепровье (VI-VIII век), оставив там следы своего пребывания и вобрав в себя черты волынцевской, а позднее и роменско-боршевской культуры местных славян. На единые и взаимопроникающие этнокультурные корни восточнославянских племен намекает и Нестор, отмечая в «Повести временных лет»: «И живяху в мире поляне, и древляне, и северо, и радимичи, и вятичи и хорвати». Но при этом Нестор подчеркивает то, что радичимичи и вятичи пришли с запада, со стороны земли ляхов (то есть в ту пору из страны венедов), на землю исконных обитателей Приднепровья - полян и древлян. («Поляномъ живущимъ о себе, якоже ркохомъ, сущии от рода словеньска и наркошася поляне, а деревляне от словенъ же и нарекошася древляне; радимичи бо и вятичи от ляховъ»).

Идя далее, вобрали в себя вятичи и мощинскую культуру балтских племен, с которой они встретились в VII-VIII веках в верховьях Оки, перебравшись оттуда с левого берега Днепра. От мощинцев они взяли полукруглую форму строительства валов укрепленных городищ и сооружение курганов с кольцевыми оградами при захоронении. При этом в кургане вместе с покойником вятичи стали хоронить коней и оружие, как делали балты. Переняли вятичи и обычай украшать себя шейными гривнами и перстнями. И, наконец, в конце VIII - начале IX века вятичи приходят в наш край. Малозаселенный и почти нетронутый. С прекрасными местами для устройства типичных вятичских поселений - на высоких берегах рек и оврагов. Без кровопролития ассимилировали вятичи местное население из первых славян, смешавшихся с финно-уграми и балтами. Не случайно, что первые поселения вятичей в нашем крае расположились на месте бывших дьяковских городищ - на городище 2 и селищах 1, 4 и 5 Колтово, на селище Лидское, а также по левому берегу Оки на селищах Смедово II и Смедово III.

Основой хозяйства вятичей были земледелие и охота. Первые поселенцы начинали жизнь на новом месте со строительства шалаша или землянки, а после первого урожая ставили рубленый дом с клетью для птицы. Топили избы по-черному. После появлялись хлев для скота, амбар, овин и гумно. Рядом с первой крестьянской усадьбой - «по-чинком», селились родственники первопоселенцев. Мелкие земледельческие деревни часто носили временный характер и переносились на другие места по мере истощения небольших подсечных пашен. Охотиться вятичи предпочитали на бобра, который в обилии обитал тогда на всех реках и речках современной территории Каширского района. Горностаевый, беличий и куничий меха являлись важной статьёй товарообмена с соседними финскими и балтскими племенами. Помимо земледелия и охоты вятичи занимались бортничеством и рыболовством. Природные условия нашего края давали вятичам возможность вести хозяйство активно и успешно. Гончарное, кузнечное и другие ремёсла были дополнительными источниками существования поокских славян.

Самые ранние следы пребывания вятичей в нашем крае датируются концом VIII - началом IX века. Это подтверждают, сделанные в Каширском районе и на сопредельных ему территориях, находки керамики, характерной для роменско-боршевской культуры. Она аналогична той, которую нашла Т.Н. Никольская в ранних слоях при раскопках города вятичей Серенска (Калужская область).

Лепная грубая посуда этого типа найдена у нас на поселении 1 в Колтово (Колтово 2) и на селище 4 (Колтово 8).

Ранние слои культурного слоя детинца Колтеска (городище 1), селища 1 и 5 Колтово, также дают основание говорить о появлении здесь вятичей в конце 700-х - начале 800 гг. н. э. Жили вятичи в VIII-X веках в районе нынешнего с. Ледово, на селище Лидское (д.Лиды); а также недалеко от границ современного Каширского района на левом берегу Оки на селище Кордон (Серпуховский район); на урочище Пьяная гора у нынешней Малюшиной дачи; на селище Лужники (все - Ступинский район). Археологи нашли здесь лепную толстостенную керамику роменского типа - горшки лепные грубые, с бугристой поверхностью, с зернами примесей, по краю венчика насечки, сделанные ногтем, либо навитой на палочку веревкой-шнурком. Надо заметить, что археологические находки являются основным источником наших представлений об образе жизни и развитии вятичей. Поскольку единственное упоминание вятичей в древней Несторовой летописи, хотя и содержит точное описание обычаев и образа жизни наших предков, но уже несет на себе отпечаток политической предвзятости правителей Киевской Руси.

Любопытен тот факт, что Нестор и другие летописцы, создавая официальную версию истории Киевской Руси, чрезмерно восхваляет предков киевлян - полян, не упоминая о государственных образованиях у других восточных славян, в том числе и у вятичей, принижая вятичей и другие племена. А зря, если сравнить развитие русских земель в IX-XIII веках по количеству городищ, то окажется, что больше всего их было в районе Днепра (исконная Киевская Русь) - 49% от общего числа всех известных древнерусских городищ, а на «втором месте» земли вятичей на Оке - 16,6% от общего числа всех известных древнерусских городищ (вот тебе и «звериный образ жизни в лесу»!). Как отмечал дореволюционный исследователь древнерусских городов И.Д.Беляев: «...Этот неизвестный край, совершенно забытый прежними нашими летописями, кипел деятельностью и жизнью не меньше других краев Руси, ... в нем было множество городов».

О величии государства вятичей рассказывали арабские и персидские купцы. В IX-X веках они упоминают об известном им на Оке большом городе Вантит, т.е. Вятков или Вятич. При этом арабам в ту пору были известных всего три славянских города: «Куяба» - Киев; «Славия» - Новгород; «Артания» - Вантит на Оке. На мордовском языке слово «Артания» означает «страна на запоре (на замке)». И неслучайно арабы упоминали, что вятичи никого к себе не пускали и убивали пришельцев. Неслучайно, уже в более позднее время, в X-XII вв. земля вятичей, затерянная в глухих лесах, считалась жителями других областей малодоступной и опасной. Обычная дорога из Киева в древнейшие русские города Ростов и Суздаль шла кружным путем через Смоленск и верховья Волги. Мало кто из путешественников отваживался проехать через опасные леса вятичей. Вспомним хотя бы первый подвиг былинного богатыря Ильи Муромца, который проехал по прямому пути из Мурома в Киев через наши «дикие края». Это было настолько невероятным для того времени, что по былинному преданию киевляне осмеяли Илью Муромца, когда тот сообщил им о путешествии через «страну на замке». И не поверили бы, не предъяви им былинный богатырь доказательство - Соловья-разбойника. Возможно вятичи, как люди лесные, умели жить на деревьях, прячась в вековых дубах, обороняясь и нападая сверху, при этом подавая свистом сигналы друг другу. Неслучайно, что прекрасные воины-вятичи, державшие свою землю «на замке», приняли участие в легендарном походе князя Олега в 907 году на Царьград (Константинополь).

Основой хозяйства вятичей в IX-X веках продолжало оставаться земледелие и скотоводство. К концу этого периода подсечное земледелие стало меняться на пашенное. Но этот переход проходил у вятичей, живущих в лесном краю, медленнее, чем у других восточнославянских племен. Основными орудиями труда были железный топор, мотыга и большой нож -«косарь». (На селище 4 в Колтово археологи нашли обломок косы и железного ножа. В Колтово 7, кроме обычного обилия древнерусской линейной и волнистой керамики, археологи нашли железные ножи, косы-горбуши). Применялась борона - суковатка. Убирали урожай серпом. Самыми популярными сельскохозяйственными культурами вятичей были просо и репа. Вятичи разводили крупный рогатый скот, свиней, лошадей. Корма заготавливали на заливных приокских лугах. По обилию костей птицы, можно судить о развитости птицеводства.

Охота шла на пушного зверя. Причем, вятичи ели мясо добытого бобра, что позволило Нестору написать в летописи, что вятичи «ели нечистое». Мед и воск добывали бортничеством у лесных пчел. Активно вятичи использовали реки. Кроме занятия рыболовством они на лодках однодревках, с целями товарообмена, путешествовали по Оке и Волге до Каспия и по волокам попадали в Киев и Новгород. В округе Каширского края имеется еще несколько городищ вятичей датируемых ХI-XIII вв. На Оке это Тешилов (Серпуховской район) и Хорошевка (Лопасня?) (Ясногорский район), на р.Осетре - Щучье (Соколовка) (Веневский район), Бавыкино и Бебехино (Зарайский район) и др.

В городищах селились ремесленники. Археологические раскопки свидетельствуют о развитии у вятичей кузнечного дела, литья металла. Были развито ювелирное мастерство, ткачество (на археологических памятниках Колтово нередко находили шиферные и глиняные пряслица), гончарное и камнерезное дело.

Если в гончарном ремесле у восточных славян наступила кэтому времени унификация - керамику стали делать на гончарном круге и украшать одинаковым для всех линейным или волнистым узором (эта керамика находится во всех археологических памятниках, открытых в Каширском крае), то в ювелирном деле имелись различия. В ювелирном ремесле вятичи лишь немного уступали Киеву и изготавливали браслеты, перстни, височные кости, крестики, амулеты и т.п.

Наш край - центр древнерусской торговли.

Как мы помним, страна вятичей была «страной на замке». Но вдруг древнерусский летописец сообщает, что с середины IX века (859 год) наши предки начали платить дань Хазарскому каганату: «А хазары брали с полян, и с северян, и с вятичей по серебряной монете и по белке от дыма (дома)». При этом Д.С. Лихачев, считает, что перевести это место в «Повести временных лет» можно как «по серебряной монете и по белке», а можно и как «по зимней (белой) белке и по белке». Тогда выходит, что наши предки платили совсем ничтожную дань хазарам. Судите сами, если позднее, по законам «Русской правды», была установлена «вира» (штраф) за нанесенную рану - 30 белок, а за синяк -15 шкурок. Не говорит ли такая дань хазарам, больше похожая на малый налог, о добровольности подчинения? Начавшим заниматься торговлей вятичам было очень удобно «дружить» с хазарами, чьи купцы контролировали в ту пору всю восточную торговлю, приносившую большой доход. А для этого можно было и войти в состав каганата на почетных условиях, получив массу льгот и привилегий в обмен на налог - малую дань. Можно говорить о том, что, платя малую дань хазарам, вятичи сохранили максимальную автономию, но при этом получили огромные преимущества для торговли с развитым арабским Востоком.

Главной монетой в этой торговле стали серебряные арабские дирхемы (тонкая серебряная монета диаметром 2-2,5 см, покрытая с обоих сторон надписями - благочестивыми изречениями и содержащая имя правителя, место и год чеканки по летоисчислению Хиджра, ведущегося от года бегства пророка Мухаммеда из Мекки в Медину). При этом восточные купцы торговали не только с вятичами. Основной поток товаров шел транзитом через наши земли «из варяг в греки» - в Западную Европу и Византию (византийские монеты найдены в кладе у д.Хитровка). Понятно, что воинственные вятичи, кроме доходов от торговли, получали за этот окский транзит плату. Да еще плату за вооруженную охрану по проводке купеческих караванов, состоящих из плоскодонных лодок и ладей по Великому Волжскому пути. Богатство стало оседать с IX века в нашем крае, дав толчок не только развитию хозяйства, но и положив начало социальному расслоению общества вятичей. Так, при раскопках городища 2 в Колтово археологи выявили отдельно стоящую, укрепленную кольцевым валом и рвом богатую усадьбу с древнерусской гончарной керамикой. Археологи находят в слоях того периода первые замки и их части. Это яркое подтверждение того, что именно Каширская земля и наш край стали центрами интенсивной международной торговли. Об этом свидетельствуют многочисленные клады IX-X веков, найденные в нашей земле. На территории современной Москвы и Московской области зарегистрирова но всего 15 находок. Из них 6 (почти половина!) в Каширском районе. (Наш первый краевед А.И. Воронков упоминал еще один клад арабских монет, найденный в Топканово, но нет ни описаний этого клада, ни иных упоминаний. Уж не в нашем ли крае, а не в Воронеже, находился легендарный торговый город Вантит-Вятич? Может быть, верна версия некоторых историков, что столица государства вятичей город Кордно (арабы называли этот город Хордабом и описывали, как дружина вятичей собирала дань с населения) находился на территории современного Веневского района, граничащего с нашим краем? Тогда дорога в столицу вятичей могла идти по нашей земле, по рекам Осетр и Б.Смедва!

У арабского путешественника Гардизи в сочинении XI века отмечено, что русы «не продают товара иначе, как за чеканенные дирхемы». Большая масса восточных монет оседала в нашем крае, что способствовало развитию денежного обращения. Неслучайно, что уже через сто лет, в 964 году вятичи стали платить повышенную дань хазарам серебряной монетой (щеляг) и не с дома (дыма), а с сохи (рала) - с пахаря («Козаром по щелягу от рала даем»). Такая дань тоже была не слишком тяжкой для вятичей, поскольку арабские путешественники сообщали, что серебряные дирхемы у вятичей идут на изготовление украшений-монист для женщин, порою числом до тысячи.

Что продавали вятичи за арабское серебро? Известный арабский географ Ибн-Хордадбех сообщал в «Книге путей государств» (около 846 года) о дорогих мехах. «Повесть временных лет» отмечает, что из Руси шли меха, мед и «челядь» (пленные рабы). За дирхем на Руси можно было купить кунью шкурку, а беличью даже за полдирхема. По данным Ибн-Хор-дадбеха, самый дорогой раб стоил около 300 дирхемов. Хороший и устойчивый спрос был у арабов в ту пору на меха, вошедшие в моду в арабских халифатах. Соболи, куницы, белки и горностаи из края вятичей украшали плечи знатных хазар и арабов. Покупали восточные купцы и кость мамонта, которая встречается в нашем крае и поныне, а в ту пору, надо полагать, в обилии имелась по берегам рек на «кладбищах мамонтов».

У арабских купцов вятичи покупали украшения: «Самым великолепным украшением (считаются) у них (русов) зеленые бусы из той керамики, которая бывает на кораблях, - вспоминал Ибн-Фадлан, - они покупают такие бусы за дирхем и нанизывают их, как ожерелья для своих жен».

Развивался и внутренних торговый обмен в нашем крае. Возникают первые погосты - места местной торговли и товарообмена, небольшие торжища. Вот таким был период хазарского «ига», в результате которого земля вятичей обогатилась и укрепилась и стала лакомым куском для Киевской Руси, во времена правления князя Олега покорившей все племена восточных славян, кроме вятичей.

Вятичи были язычниками и дольше других племен сохраняли старинную веру. Если в Киевской Руси главным богом был Перун - бог грозового неба, то у вятичей - Стрибог ("Старый Бог"), который создал вселенную, Землю, всех богов, людей, растительный и животный мир. Именно он подарил людям кузнечные клещи, научил выплавлять медь и железо, а также установил первые законы. Кроме того, они поклонялись Яриле - богу Солнца, который ездит по небу на чудесной колеснице, запряженной четверкой белых златогривых коней с золотыми крыльями. Каждый год 23 июня отмечался праздник Купалы - бога земных плодов, когда солнце дает наибольшую силу растениям и собирались лекарственные травы.

Вятичи верили, что в ночь Купалы деревья переходят с места на место и разговаривают между собой шумом ветвей, и кто имеет при себе папоротник, тот может понимать язык каждого творения. У молодежи особым почитанием пользовался Лель - бог любви, который являлся в мир каждую весну, чтобы своими ключами-цветами отомкнуть земные недра для буйного роста трав, кустов и деревьев, для торжества всепобеждающей силы Любви. Воспевалась вятичами богиня Лада - покровительница брака и семьи.

Кроме того, вятичи поклонялись силам природы. Так, они верили в лешего - хозяина леса, существо дикого вида, который был выше всякого высокого дерева. Леший старался сбить человека с дороги в лесу, завести в непроходимое болото, трущобы и погубить его там. На дне реки, озера, в омутах жил водяной - нагой косматый старик, хозяин вод и болот, всех их богатств. Он был повелителем русалок. Русалки - души утонувших девушек, существа злые. Выходя лунной ночью из воды, где они живут, они пением и чарами стараются заманить человека в воду и защекотать его до смерти. Большим уважением пользовался домовой - главный хозяин дома. Это маленький старичок, похожий на хозяина дома, весь заросший волосами, вечный хлопотун, зачастую ворчливый, но в глубине души добрый и заботливый. Неказистым вредным старикашкой в представлении вятичей был Дед Мороз, который тряс седой бородой и вызывал трескучие морозы. Дедом Морозом пугали детей. Но в 19 веке он превратился в доброе существо, которое вместе со Снегурочкой приносит на Новый Год подарки. Таковы были быт, нравы и религия вятичей, чем они мало отличались от других восточнославянских племен.

В 882 году князь Олег создал объединенное Древнерусское государство. Свободолюбивое и воинственное племя вятичей долго и упорно отстаивало независимость от Киева. Во главе их стояли избранные народным собранием князья, которые проживали в столице вятического племени, городе Дедославле (ныне Дедилово). Опорными пунктами были города-крепости Мценск, Козельск, Ростиславль, Лобынск, Лопасня, Москальск, Серенок и другие, которые насчитывали от 1 до 3 тысяч жителей. Под командованием вятических князей находилось многочисленное войско, в первых рядах которого стояли признанные силачи и храбрецы, дерзко подставлявшие стрелам свои голые груди. Всю одежду их составляли холщовые штаны, туго перетянутые ремнями и заправленные в сапоги, а оружие - широкие топоры-секиры, такие тяжелые, что сражались ими двумя руками. Зато какими страшными были удары боевых секир: они рассекали даже крепкие доспехи и раскалывали шлемы, как глиняные горшки. Воины-копьеносцы с большими щитами составляли вторую линию бойцов, а за ними толпились лучники и метатели дротиков - молодые воины.

В 907 году вятичи упомянаются летописцем как участники похода киевского князя Олега на Царьград - столицу Византии.
В 964 году киевский князь Святослав вторгся в пределы самого восточного славянского народа. У него была хорошо вооруженная и дисциплинированная дружина, но он не хотел братоубийственной войны. Состоялись его переговоры со старейшинами вятичей. Летопись об этом событии сообщает кратко: "Пошел Святослав на Оку-реку и на Волгу и встретил вятичей и сказал им: "Кому дань даете?" Они же ответили: "Хазарам". Святослав снял с вятичей власть хазарского каганата, они стали платить дань ему.

Однако скоро вятичи отложились от Киева. Дважды воевал с вятичами и киевский князь Владимир Святославич. В летописи сказано, что в 981 г. он их победил и возложил дань — от каждого плуга, как и отец его брал. Но в 982 г., как сообщает летопись, вятичи поднялись войною, и пошел на них Владимир и победил вторично. Крестив в 988 году Русь, Владимир направил в землю вятичей монаха Киево-Печерского монастыря, чтобы приобщить лесной народ к православию. Хмурые бородатые мужчины в лаптях и закутанные до самых бровей в платки женщины почтительно выслушивали заезжего миссионера, но потом дружно выражали недоумение: почему, зачем надо менять религию своих дедов и отцов на веру в Христа?.. Миссионер-монах так и сгинул в каком-то темном уголке бескрайних вятических лесов от рук фанатичных язычников.

Примечательно, что в былинах об Илье Муромце его переезд из Мурома в Киев дорогою «прямоезжею» через вятическую территорию считается одним из его богатырских подвигов. Обычно предпочитали ее объезжать кружным путем. С гордостью, как об особом подвиге, говорит о своих походах в эту землю и Владимир Мономах в своем «Поучении», относящемся к концу XI в. Следует заметить, что он не упоминает ни о покорении им вятичей, ни об обложении данью. Видимо, они управлялись в те времена независимыми вождями или старейшинами. В «Поучении» Мономах сминает из них Ходоту и его сына.
До последней четверти XI в. летописи не называют ни одного города в земле вятичей. Видимо, она была по существу неведомой для летописцев.

В 1082-86 годах гордые и непокорные вятичи вновь поднимаются против Киева. Во главе их встают Ходота с сыном, известные в своем крае приверженцы языческой религии. Совреенные историки, непредвзято относящиеся к фактам, называют Ходоту русским Робин-Гудом, который восстаёт против поборов Мономаха, грабит весте в сыном знатных бояр и раздаёт награбленное беднякам. На их усмирение идет Владимир Мономах (о чём он повествует в своём поучении!):"А в Вятичскую землю ходили две зимы: на Ходоту и на сына его ". Первые его два похода закончились ничем. Дружина прошла сквозь леса, так и не встретив неприятеля, молящёгося своим лесным богам. Лишь во время третьего похода Мономах настиг и разгромил лесное войско Ходоты, но его предводитель сумел скрыться.

Ко второй зиме великий князь готовился по-иному. Прежде всего он заслал своих лазутчиков в вятические поселения, занял основные из них и завез туда всякого припаса. И когда ударили морозы, Ходота вынужден был пойти отогреваться по избам и землянкам. Мономах настиг его в одной из зимовок. Дружинники вырубили всех, кто попался под руку в этом сражении.

Но долго еще ратились и бунтовали вятичи, пока воеводы не перехватали и не перевязали всех зачинщиков и не казнили их на глазах у поселян лютой казнью. Только тогда земля вятичей окончательно вошла в состав Древнерусского государства. В XIV веке вятичи окончательно сходят с исторической сцены и в летописях больше уже не упоминаются.

Введение

1. Происхождение вятичей

2. Быт и нравы

3. Религия

4. Курганы вятичей

5. Вятичи в X веке

6. Независимые вятичи (XI век)

7. Вятичи теряют независимость (XII век)

Заключение

Список литературы

Введение

Первые люди в верховьях Дона появились несколько миллионов лет назад, в эпоху верхнего палеолита. Жившие здесь охотники умели изготавливать не только орудия труда, но и изумительно выточенные из камня статуэтки, прославившие палеолитических скульпторов Верхнедонья. В течение многих тысячелетий на нашей земле жили различные народы, среди которых - аланы, давшие название реке Дон, что в переводе означает "река"; широкие просторы населяли финские племена, оставившие нам в наследство многие географические названия, например: реки Ока, Протва, Москва, Сылва.

В V веке началось переселение славян на земли Восточной Европы. В VIII-IX веках в междуречье Волги и Оки и на верхний Дон пришел союз племен во главе со старейшиной Вятко; по его имени этот народ стал называться "вятичи".

1. Происхождение вятичей

Откуда же пришли вятичи? Повесть временных лет о происхождении вятичей сообщает: “...радимичи бо и вятичи от ляхов. Бяста бо два брата в лясех, - Радим, а другой Вятко, - и пришедша Радим на Сежу, и прозвавшася радимичи, а Вятко седе с родом своим по Отце, от него же прозвашася же вятичи”.

Летописное упоминание “от ляхов” вызвало обширную литературу, в которой, с одной стороны, обосновывалась возможность именно польского (“от ляхов”) происхождения вятичей (в основном это польские истоки), а с другой стороны высказывалось мнение, что речь идет об общем направлении продвижения вятичей, то есть с запада.

Анализ вятичских древностей при раскопках показывает, что они ближе всего к материальным археологическим свидетельствам верховьев Днестра, а, значит, скорее всего, вятичи пришли оттуда. Пришли без каких-либо особенностей, и только изолированная жизнь в верховьях Оки и метисация с “окраинными” балтами - голядью - привели к племенному обособлению вятичей.

С верховьев Днестра на северо-восток ушла с вятичами большая группа славян: будущим радимичи (во главе с Радимом), северяне - юго-западней вятичей, и еще одна славянская группа, дошедшая до верховьев Дона. Эта группа славян через два века была вытеснена половцами. Название ее не сохранилось. В одном хазарском документе упоминается славянское племя “сльюин”. Возможно, это они ушли на север в Рязань и слились с вятичами.

Имя “Вятко” - первого главы племени вятичей - является уменьшительной формой от имени Вячеслав.

“Вяче” - древнерусское слово, означающее “больше”, “более”. Это слово известно также в западно- и юго-славянских языках. Таким образом, Вячеслав, Болеслав - “более славный”.

Это подтверждает гипотезу о западном происхождении вятичей и иже с ними: имя Болеслав наиболее широко распространено у чехов, словаков и в Польше.

2. Быт и нравы

Вятичи-славяне получили нелестную характеристику киевского летописца как грубое племя, "яко звери, ядуще все нечисто". Вятичи, как и все славянские племена, жили родовым строем. Они знали только род, который означал совокупность родственников и каждого из них; роды составляли "племя". Народное собрание племени избирало себе вождя, который командовал войском во время походов и войн. Он назывался старинным славянским именем "князь". Постепенно власть князя усиливалась и становилась наследственной. Вятичи, жившие среди необозримых лесных массивов, строили бревенчатые избы, схожие с современными, в них прорубались маленькие окошечки, которые во время холодов наглухо закрывали задвижками.

Земля вятичей была обширна и славилась своими богатствами, обилием зверя, птицы и рыбы. Вели они замкнутую полуохотничью, полуземледельческую жизнь. Мелкие деревни из 5-10 дворов по мере истощения пашен переносились на другие места, где выжигался лес, и 5-6 лет земля давала хороший урожай, пока не истощалась; тогда надо было снова переходить на новые участки леса и все начинать сначала. Помимо земледелия и охоты вятичи занимались бортничеством и рыболовством. Бобровые гоны существовали тогда на всех реках и речках, а бобровый мех считался важной статьей товарообмена. Вятичи разводили крупный рогатый скот, свиней, лошадей. Корма для них заготовляли косами, длина лезвий которых достигала полуметра, а ширина - 4-5 см.

Археологические раскопки в земле вятичей открыли многочисленные ремесленные мастерские металлургов, кузнецов, слесарей, ювелиров, гончаров, камнерезов. Металлургия основывалась на местном сырье - болотных и луговых рудах, как везде на Руси. Обрабатывалось железо в кузницах, где применялись специальные горны диаметром около 60 см. Высокого уровня у вятичей достигло ювелирное дело. Коллекция литейных форм, найденных в наших местах, уступает только Киеву: найдено 19 литейных форм в одном местечке Серенск. Мастера изготовляли браслеты, перстни, височные кольца, крестики, амулеты и т.д.

Вятичи вели оживленную торговлю. Были установлены торговые связи с арабским миром, они шли по Оке и Волге, а также по Дону и далее по Волге и Каспийскому морю. В начале XI века налаживается торговля с Западной Европой, откуда поступали предметы художественного ремесла. Динарии вытесняют другие монеты и становятся основным средством денежного обращения. Но дольше всех вятичи торговали с Византией - с XI по XII века, куда везли меха, мед, воск, изделия оружейников и златокузнецов, а взамен получали шелковые ткани, стеклянные бусы и сосуды, браслеты.

Судя по археологическим источникам, вятические городища и селища VIII-Х вв. и тем более XI-XII. вв. были поселениями уже не столько родовых общин, сколько территориальных, соседских. Находки говорят о заметном имущественном расслоении среди жителей этих поселений той поры, о богатстве одних и бедности других жилищ и могил, о развитии ремесел и торгового обмена.

Интересно, что среди местных городищ той поры встречаются не только поселения «городского» типа или явные сельские селения, но и совсем небольшие по площади, окруженные мощными земляными укреплениями городища. По-видимому, эти остатки укрепленных усадеб местных феодалов того времени, их своеобразные «замки». В бассейне Упы подобные усадьбы-крепости обнаружены близ селений Городна, Таптыково, Кетри, Старая Крапивенка, Новое Село. Есть такие и в других местах Тульского края.

О существенных изменениях в жизни местного населения в IX-XI вв. сообщают нам древние летописи. Согласно «Повести временных лет» в IX в. вятичи платили дань Хазарскому каганату. Его подданными они продолжали оставаться и в Х в. Первоначальная дань взималась, видимо, пушниной и подворно («от дыма»), а в Х в. требовалась уже денежная дань и «от рала» - от пахаря. Так что летопись свидетельствует о развитии в это время у вятичей пашенного земледелия и товарно-денежных отношений. Судя по летописным данным, земля вятичей в VIII-XI вв. была целостной восточно-славянской территорией. Длительное время вятичи сохраняли свою самостоятельность и обособленность.

Летописец Нестор нелестно описывал нравы и обычаи вятичей: "Радимичи, вятичи, северяне имели одинаковый обычай: жили в лесах, как звери, ели все нечистое, срамословье было у них пред отцами и снохами; браков не было у них, но были игрища между селами. Сходились на игрища, на плясанья и на все бесовские игрища и тут умыкали себе жен, с которою кто сговаривался; имели по две и по три жены. Когда кто умирал, сперва творили над ним тризну, устраивали великую кладу (костер) и, положив мертвеца на кладу, поджигали; затем, собрав кости, клали их в небольшую посудину, которую ставили на столбе при дорогах, что делают вятичи и теперь". Следующая фраза объясняет столь неприязненно-критический тон летописца-монаха: "Этих же обычаев держались кривичи и другие язычники, не зная закона Божья, но сами себе творя закон". Было это писано не позднее 1110 года, когда в Киевской Руси уже прочно утвердилось православие и церковники с праведным гневом обличали своих сородичей-язычников, погрязших в невежестве. Эмоции никогда не способствуют объективному видению. Археологические изыскания говорят, что Нестор, мягко говоря, был не прав. Только в районе нынешней Москвы исследовано более 70 групп курганов, относящихся к XI - XIII векам. Они представляют собой холмики высотой 1,5-2 метра. В них археологи обнаружили наряду с останками мужчин, женщин и детей следы тризны: угли от костра, кости животных, разбитую посуду: железные ножи, металлические пряжки от поясов, глиняные горшки, конские удила, орудия труда - серпы, кресала, скобели и т.д. Женщин хоронили в праздничном уборе: бронзовые или серебряные семилопастные височные кольца, ожерелья из хрустальных и сердоликовых бус, разнообразные браслеты и перстни. В погребениях были обнаружены остатки тканей как местного производства - льняных и шерстяных, так и шелковых, привезенных с Востока.

В отличие от прежнего населения - мордвы и коми, - занимавшегося охотой и ушедшего в поисках зверя за Волгу, вятичи находились на более высокой ступени развития. Они были земледельцами, ремесленниками, купцами. Большая часть вятичей селилась не в городище, а на полянах, опушках лесов, там, где имелись земли, пригодные для хлебопашества. Здесь же, возле своей пашни, славяне и селились. Сначала строилось временное жилище - шалаш из переплетенных веток, а после первого урожая - изба с клетью, где держали птицу. Эти строения почти не отличались от тех, что до сих пор мы видим в деревеньках Верхневолжья; разве что окна были совсем маленькими, затянутыми бычьим пузырем, да печки без трубы топились по-черному, так что стены и потолки постоянно были в саже. Потом появились хлев для крупного скота, амбар, овин да гумно. Рядом с первой крестьянской усадьбой - "починком" возникали соседские усадьбы. Их хозяевами были, как правило, повзрослевшие сыновья владельца "починка" и другие близкие родственники. Так образовывалось село (от слова "сесть"), Когда свободных пашенных земель не хватало, начинали вырубать лесные участки. В этих местах возникали деревни (от слова "дерево") Те вятичи, что занимались ремесленничеством и торговлей, селились в городах, которые возникали, как правило, на месте старых городищ, только вместо прежних длинных бараков возводились усадебные постройки. Впрочем, и горожане не прекращали заниматься сельским хозяйством - возделывали огороды и сады, содержали скотину. Любовь к загородному ведению хозяйства сохранили и те вятичи, что жили большой колонией в столице Хазарского каганата - Итиле, расположенного на обоих берегах Волги в самом устье. Вот что писал арабский путешественник Ибн Фадлан, побывавший на Волге в первой четверти Х столетия: "В окрестностях Итиля нет селений, но, несмотря на это, земля покрыта на 20 парасангов (персидская мера длины, один парасанг - около 4 километров. - Д. Е.) - возделанными полями. Летом итилийские жители отправляются на жатву хлеба, который они перевозят в город сухим путем или водою". Ибн Фадлан оставил нам и внешнее описание славян: "Никогда я не видывал таких рослых людей: они высоки, как пальмы, и всегда румяны". Большое число славян в столице Хазарского каганата дало основание другому арабскому писателю утверждать: "Существуют два племени хазар: одни кара хазары, или черные хазары, - смуглы и черны почти как индейцы, другие - белы, имеют красивые черты лица". И далее: "В Итиле находится семь судей. Двое из них магометане и решают дела по своему закону, двое хазары и судят по Закону еврейскому, двое христиане и судят по Евангелию и, наконец, седьмой для славян, руссов и других язычников, - судят по рассудку". Славяне-вятичи, жившие в низовьях Волги и бассейне реки Оки, занимались не только землепашеством. Главным родом их занятий было речное судоходство. С помощью однодревок, управляемых вятичами, купцы из Киева достигали верховьев Днепра, оттуда волоком переправлялись на реку Москву и по ней сплывали к устью Яузы. Здесь, где сегодня возвышается гостиница "Россия", находилась пристань. Новгородские гости проделывали тот же маршрут к Москве, добираясь до верховьев Днепра с севера по озеру Ипьмень и реке Ловати. От московской пристани торговый путь проходил по Яузе, далее волоком, в районе нынешних Мытищ ладьи перетаскивались на Клязьму и далее плыли по ней до впадения Оки в Волгу. Славянские суда доходили не только до Булгарского царства, но и до Итиля, даже далее - вплоть до южных берегов Каспия. По Москве-реке вниз шел торговый путь на юг, к Оке, в рязанские земли, далее на Дон и еще ниже - к богатым южным городам Причерноморья - Судаку и Сурожу. Через Москву пролегал еще один торговый путь, от Чернигова до Ростова. Существовала и сухопутная дорога с юго-востока к Новгороду. Она шла через Москву-реку бродом в районе нынешнего Большого Каменного моста под самым Боровицким холмом. На перекрестке этих торговых путей, в районе будущего Кремля, возник рынок - подобие того, что располагался на берегу Волги, в пятнадцати километрах от Булгара. Так что, как видим, утверждение Нестора о дикости вятичей не соответствует действительности. Тем более вызывает очень сильное сомнение и другое его свидетельство - о том, что вятичи - одно из племен, отколовшихся от ляхов и пришедших в бассейн реки Москвы с Запада.

Племена вятичи занимают значительное место в истории древней Руси, хотя у большинства читателей их имя связывается с городом Вятка. Как ни странно отчасти они в этом правы. Мы можем проследить пути предков вятичей именно отсюда из центральной России и Верхней Волги. Но для этого надо заглянуть на несколько тысячелетий.

ВЕНЕДЫ И ВАНДАЛЫ

В период существования ледника в центральной части России таежного пояса никогда не существовало, и от кромки льда почти сразу начинались смешанные леса. Здесь и жили арийские племена, основой жизнедеятельности которых были охота и собирательство. По мере отступления ледника с востока надвигалась тайга, а пояс смешанных лесов стал продвигаться в центральную Европу. Арийские племена охотников и собирателей вместе с ними смещались на запад, а их место по мере продвижения хвойных лесов занимали финно-угры – охотники и рыболовы. И те и другие были светловолосыми и светлоглазыми и те, и другие жили небольшими родовыми общинами рассеянными на местности. Но даже при сходном образе жизни и внешних данных, взаимопроникновения у двух этих народов не происходило. Основным отличием был язык. Жители смешанных лесов объяснялись на древнем санскрите, что и позволяет относить их к арийским племенам, некогда жившим в зоне приполярных лугов.
К началу новой эры область расселения арийских охотников по своим размерам не уступала территории римской империи. Соседи их называли по-разному, греки энетами (греческий язык не знал букву „в“), римляне венетами, финно-угры же называли их венья или вени (в сегодняшнем финском языке – Россия, русские). Историки и исследователи используют различные варианты названия этих племен: венеты (винеты), венеды (винеты), венды, венты и ванды.
В истории древнего мира до I тысячелетия до н.э. о них почти ничего неизвестно. Лесная местность ни скотоводов, ни землепашцев не интересовала, как и венетам ни к чему были поля и луга. Изменения произошли, когда в Европе появились кельты. Кельты, пришедшие из Малой Азии, были скотоводами и земледельцами, они тоже говорили на санскрите, что несомненно способствовало взаимной ассимиляции с венетами. Особенно это заметно на лужицкой культуре, где на сосудах присутствуют орнаменты, рисунки и сюжеты сходные с древнехеттскими. Подобное было замечено и в поморской культуре (VII-II вв. до н.э.) где получили распространение „лицевые урны“ – погребальные урны с изображением на них человеческого лица. Такие урны ранее были известны лишь в Трое.
Кельтский бог Луг на долгое время стал главным европейским божеством, а его самых ярых поклонников называли лугиями. В дальнейшем имя бога вошло в наименование местности Лужица (восточная Германия и северная Чехия). О распространенности культа можно судить по топонимам, разбросанным по всей западной Европе: города Лугано в Швейцарии, Лион (ранее Луглунум) во Франции, Луго на севере Испании.
Западные венеты были латинизированы в северной Италии – область Венеции, а также в северной Франции. Они были ассимилированы германскими племенами в центре Европы – Вена (ранее Виндабона). Современный баварский город Аугсбург, во времена римлян, назывался Augusta Vindelicorum, то есть „город Августа, в стране венедов (винедов), живущих по Лику“. Сведений о какой-либо государственности самих венедских племен нет.
На востоке венеды слились со славянскими племенами сколотами, став склавинами и словенами (словенский историк Матей Бор выводит этноним из названия своего наро¬да – „slo-ven-t-ci“). Показательным примером неспособности венетов к самостоятельному государственному устройству говорит появление в центре Европы венгров, говорящих на финно-угорском языке сходным с языком манси. В IX веке венеты, жившие в Панонии, были покорены уграми пришедшими сюда с Северного Урала и приняли их язык и обычаи. Византийские хронисты, не мудрствуя лукаво, так и назвали этот народ – венгры (венеты + угры).
Последнее упоминание венетов в качестве самостоятельного народа мы встречаем в XIII веке в Латвии. Каменный замок меченосцев Венден в 1207 году был построен, неподалеку от уже имевшегося там замка вендов. Там же в районе Цесиса обнаружено и древнее городище, которое с IX века было заселено вендами. В Латвии много географических названий с основой vent или vind, – топонимы: Вентспилс (Виндава), поселок Вентава. На реке Венте, где жили венды, селение Пилтене в 1230 году упомянуто как Venetis. По свидетельствам эстонских краеведов много вендов жило рядом с Дерптом (Тарту). Есть предположение, что венды расселялись и на Волхове у Новгорода, и небольшой остров Виндин к югу от Новой Ладоги вполне вероятно получил свое название от живших там венедов.
Венеды, жившие по соседству с Лужицей на территории Польши, учились земледелию и скотоводству у своих западных соплеменников. Переняли они и бога, которого называли более мягко – Луко. Это был бог дубовых рощ, который, как они считали, подарил вендам отличное оружие – лук, научил обрабатывать дерево, согревал их своим теплом. На то время этого было вполне достаточно. Но в конце I тысячелетия до н.э. из Скандинавии на территорию Польши стали проникать германские племена. Это были крупные и крепкие светловолосые люди, вооруженные копьями, дубинами и мечами, отличавшиеся большой организованностью. Тацит оставил классическое описание внешнего вида германцев: „Жесткие голубые глаза, русые волосы, рослые тела… вырастают с таким телосложением и таким станом, которые приводят нас в изумление“. Вряд ли на тот момент кто-то мог им противостоять в ближнем бою, но…
Отпор пришельцам дали венеты. Больше всего удивило германцев то, что их могучие бойцы падали замертво от стрелы, пущенной из-за дерева каким-либо юношей. Произошло временное примирение. В знак уважения пришельцы даже ввели венедского бога в свой пантеон и к известной троице Тору, Одину и Бальдру присоединился Локки (Луко). Тактика германских племен изменилась и, уступая в численности, они какое-то время вели себя сравнительно дружелюбно. В течение нескольких веков они без каких-либо конфликтов заселили Датские острова, и свободные местности по побережью Балтийского моря. Такая тактика привела в отдельных областях к взаимной ассимиляции германцев и вендов. До сих пор ученые спорят об этнической принадлежности ругиев и вандалов.

Все изменилось в III-IV веках, когда в районе Балтики наступил пик похолодания. Именно тогда более германизированные ванды (вандилии) двинулись к рубежам Римской империи, а восточные ванды (ванты) двинулись на юго-восток. Вскоре они появились на территориях Литвы и Белоруссии, а к концу IV века оказались в Приднепровье. Анты были достаточно организованы и, если можно применить это слово к тем временам, цивилизованы. Это можно судить по календарю IV в. н. э. с точным определением сроков молений найденном в Среднем Поднепровье. На кувшине для священной воды обозначены дни общеевропейского срока появления первых ростков и до конца жатвы: первые ростки – 2 мая („Борис Хлебник“); семик или Ярилин день – 4 июня; „Иван Купала – 24 июня; начало подготовки к перунову дню – 12 июля; день Перуна (Ильин день) – 20 июля; конец жатвы – 7 августа („Спас“). Точность календаря предназначенного для молений о дожде поражает, календарь древних антов подтвержден агротехническим руководством конца XIX в. для Киевщины.
Об этих временах в среднем поднепровье мы можем найти лишь легенду о Кие, Щеке и Хориве. Она вполне реальна, но не в части кровного родства этих легендарных личностей, а союза трех племен, объединившихся в попытке создания первого славянского государства. Это были анты (букву „в“ греческие хронисты вновь исключили), склавины и хорваты (хорсы). Анты уже довольно плотно расселились на среднем Днепре. Склавины жили в черноземных областях России и степной Украине. Славяне хорсы (так их называли по поклонению богу Хорсу) пришли сюда с Северного Кавказа, кубанских и донских степей, убегая от гуннов.
Хорваты – потомки киммерийцев, – крупные, светловолосые, мужественные воины. Об их древней прародине можно судить по хронографии Орозия (конец IX в.), где упомянуты древние „хороты“, к северу от которых, была расположена „земля Мэгда“ (Меотия, земля амазонок), а еще севернее – „серменды“ (сарматы). В III веке хорваты потерпели чувствительное поражение от Германариха, а чуть позже под натиском гуннов, большая часть из них ушла с остготами на запад. Об этом упоминает в своей летописи попа-Дуклянина (XII в.), в которой сообщается о приходе в первых веках в Европу „готов-славян“ из „северной страны“.
Переселенцы с юга, были на тот момент самыми боеспособными, но в созданном триумвирате самыми малочисленными. Оторванные от своей земли, хорваты обосновались южнее Киева в районе Переяславля, где их главным форпостом было поселение на острове Хортица. Это и были предки запорожских казаков.
При выборе архонта (главного вождя содружества) был избран ант, чье имя или прозвище Кий означало посох, жезл, дубина. Есть и другая не менее реальная версия, что для обозначения этой выборной должности было принято привнесенное хорватами персидское слово кий означавшее правитель или князь. О выборности первых архонтов пишет в своей работе „Стратегикон“ Псевдо-Маврикий: „Эти племена, славяне и анты, не управляются одним человеком, но издревле живут в народоправстве, и поэтому у них счастье и несчастье в жизни считается делом общим. И во всем остальном у обоих этих варварских племен вся жизнь и законы одинаковы“.
По расчетам академика Б.А. Рыбакова первый Кий княжил на рубеже V-VI веков и встречался с византийским императором Анастасием (491-518 годы). Тогда же в конце V века на крутом берегу Днепра был основан Киев. Возможно, изначально он не являлся главным городом, а был лишь торговым центром. Самботас – так называли этот город в Константинополе, означает торговая пристань или в более точном переводе с германских языков – сбор челнов (sam - сбор, botas -челны). Это еще одно косвенное доказательство того, что анты (ванты) были частично германизированы. Сюда действительно везлись товары по Днепру, Десне и их притокам. В течение последующего века к трем основным союзникам примкнуло еще ряд славянских племен правобережья Днепра и Приднестровья и жившие севернее кривичи. Самботас стал иметь политическое и культовое значение, став, главным городом или городом князя – Киевом. Здесь обсуждались вопросы войны и мира, молились и приносили жертвы богам. Судя по найденному археологами святилищу их было четыре. Это могли быть Род или Сварог (склавины), Хорс (хорваты), Стрибог, он же Луко (анты) и Перкунас (кривичи).
Союз племен имел чисто военную основу. Совместная оборона рубежей, и совместные грабительские походы. После первого же похода к границам Византии, часть воинов склавинов во главе с Чехом не вернулась. Они предпочли не делиться добычей и остаться на землях, которые им приглянулись. На тот момент это было рядовое явление, когда условия межплеменных договоров, выполнялись лишь в период жизни принявшего их вождя, а то и забывались по мере обстоятельств. По одной из легенд участвующий в этом походе ант Хильбудий, воспротивившийся такому решению склавин, был пленен, но все же, сумел вернуться в Киев.
После этого между антам и западными склавинами наступили неприязненные отношения, чем не замедлила воспользоваться Византия. В 545-546 гг. в Киев прибывает посольство Юстиниана. Это были первые дипломатические отношения, вследствие которых был заключен торговый и военный союз. В течение полувека были восстановлены все торговые связи с Византией. Через бывшие греческие колонии, в основном через Ольвию туда пошли караваны с зерном. Оттуда везли ткани, оружие и предметы роскоши. При раскопках в Киеве были найдены не только византийские монеты времен Анастасия I и Юстиниана I, но и различные украшения, произведенные в Константинополе.
Тогда же Юстиниан I поручает вождю антов Хильбудию восстановление оборонительной линии в Подунавье и Приднестровье, а позже назначает главным стратигом, а фактически наместником Фракии. Анты должны были защищать границы Византийской империи не только от степных кочевников с востока, но и от склавинов с севера. Само имя этой реальной исторической личности (надгробная плита найдена вблизи Константинополя), вполне могло произноситься Кий-будий, что легко перевести как князь-строитель. Во Фракии на Дунае Хильбудий сразу начал восстанавливать оборонную линию времен римского императора Трояна и строить свою новую столицу Киевец.
Тогда же под Киевом велось интенсивное возведение змиевых валов. Для диких орд кочевников это была труднопреодолимое оборонительное сооружение, и возможно потому авары не завернули в сторону Киева, а прошли на запад. Их потоком были сметены все племена и народы, жившие в степной зоне. Авары, переняли тактику гуннов. Они заставляли покоренные народы вливаться в их войско или просто убивали всех мужчин, а женщин и детей отправляли на азиатские невольничьи рынки. Так двумя веками ранее в Европе оказались хорваты, аланы, болгары и вот теперь вновь часть этих народов была увлечена на запад. Неоднородность аваров подтверждают антропологи – 80% изученных черепов являются европеидного происхождения, хотя сами они считали потомками гуннов (от племени Вар).
Обновленная оборонная линия в районе города Тиррас не смогла выдержать натиск аваров, Киевец был разрушен. Степнякам удалось продвинуться вглубь Европы и аварский каганат просуществовал почти два века, на территориях Болгарии, Сербии, Румынии, Венгрии, Чехии и южной Германии (Бавария).
Анты продолжали поддерживать отношения с Византией, отдельные источники сообщают, что состоялась встреча вождя антов Кия (подтверждение второй версии, что Кий – в переводе князь) с императором. Ответ не заставил долго ждать и в том же году аварский каган послал своего военачальника Апсиха с приказанием полностью истребить племя антов. Феофилакт Симокатта сообщает, что это произошло примерно в конце правления императора Маврикия (582-602). Но анты были слишком многочисленны, чтобы быть полностью уничтоженными в результате всего одного нападения. Вероятнее всего, была уничтожена военно-политическая верхушка, разорена и разграблена территория расселения и перебито много людей.

После такого разгрома, оставшись без племенной верхушки, ванты по Десне и Сейму стали продвигаться на восток. Анализ вятичских древностей найденных при раскопках показывает, что они ближе всего к материальным археологическим свидетельствам верховьев Днестра. Да и сами названия этих рек говорят об их западных корнях: Десна – правая рука или рукав, если подниматься по Днепру, а Сейм – общая река. Ванты обосновались в верховьях Оки, на землях исчезнувшей „мощинской культуры“ имеющей балтские корни. Историки предполагают, что здесь, вероятно, прошло моровое поветрие, из-за чего и появились относительно свободные земли. Финно-угорские племена меря, мещера, мурома, какого-либо сопротивления вятичам оказать не смогли, и постепенно были оттеснены на северо-восток.
Был ли у переселенцев предводитель Вятко, остается неясным. По одной из версий слово вятичи, произошло не от имени их вождя, а от их искаженного самоназвания – вентичи или вантичи. Вероятнее всего, так их назвали новгородцы, которые примерно сходно называли карел – онежичи, псковичей и смолян – кривичи. Подтверждением такой версии можно считать и сообщение арабского автора IX века аль Гардизи, он так пишет о вятичах: „И на крайних пределах славянских лежит земля называемая Вантит“.
Вятичи расселились на территории нынешней Калужской области. Столицей у них был город Горьдно, превратившийся из-за ошибки переписчика Владимира Мономаха в Корьдно. Горьдно стоял на пересечении двух древних торговых путей: по Угре – из Прибалтики и по верхней Оке – к Киеву. Вятичи активно включились в торговлю со своими соседями и возили свои меха в Булгар, где их скупали хазары. После того как вятичи помогли новгородцам в походе на Крым (790-800 гг.), хазары покорили их и наложили дань. Дань была жестокая, по шлягу (золотая монета) с рала (плуга) и вятичи платить ее перестали. Чтобы уйти от нее они использовали уже проверенную тактику, применяемую ими в прошлом, – свои жилища они умело укрывали в лесу, и потому дань собиралась только с тех, кого смогли отыскать. Возможно, поначалу это делалось не преднамеренно, ведь свои поселения вятичи-пахари меняли примерно через 5 лет по мере истощения почв. Верхушка вятичей оказалась в сложном положении, ей приходилось выкручиваться. В Горьдно хазарских гонцов принимали с почетом, их заверяли, что платить никто не отказывается, но вот не с кого собирать. Возможно, хазары, пробовали это сделать сами, но поняв, что их наезды не эффективны (больше расходов), от вятичей отстали. Возможна и другая причина потери интереса к вятичам, хазар интересовали меха куницы и соболя, а здесь их за два-три десятка лет интенсивной охоты почти не осталось. Да и качество мехов средней полосы явно уступало северным. Такой удачный расклад вятичам явно понравился, и с той поры они очень любили прятать свои ценности и прибедняться.
Интересны взаимоотношения вятичей с Киевской Русью. Олег, рассматривал их как союзников в борьбе с Хазарией, но присоединять их к Киеву силой на тот момент он не пытался. Интересно, что в летописях в составе войска Олега при походе на Царьград (907 г.) вятичи не упомянуты. Как показал дальнейший ход событий, вятичи не любили ввязываться во всяческие авантюры, и стремились поменьше привлекать к себе внимания. Например, они никогда не строили больших и богатых городов, что могло бы послужить приманкой для завоевателей.
В походе на Хазарию в 964 году Святослава по пути туда освободил вятичей от хазарской дани, и те помогли ему в передвижении войска, снабдив срубленными ладьями, проводниками и даже воинами. Но на обратном пути Святослав наложил на вятичей дань, ничуть не меньше хазарской. Вятичам это не очень понравилось, и, заплатив поначалу, они вскоре отказались ее платить. Не исключено, что вятичи были в курсе событий, и знали, что Святослав со своей дружиной ушел в Болгарию, Примерно таким же путем они решили поступить и с сыном Святослава Владимиром, в 981 году завоевавшего вятичей. Пришлось Владимиру уже через год отправиться туда вновь: „заратишася Вятичи, и иде на ня Владимиръ, и победи е второе“. Что было дальше, летописи умалчивают, но вятичи получили нелестную характеристику киевского летописца как грубое племя, „яко звери, ядуще все нечисто“.
В действительности археологические раскопки показывают, что вятичи не были такими уж дикими. Они занимались скотоводством и землепашеством, у них были многочисленные ремесленные мастерские кузнецов, слесарей, ювелиров, гончаров, камнерезов. Высокого уровня у вятичей имело ювелирное дело, и коллекция литейных форм найденных на их землях уступает только киевским. Мастера-ювелиры изготовляли браслеты, перстни, височные кольца, крестики, амулеты. Одних перстней вятичами производилось около 60 видов, а знаменитые семилопастные височные подвески носили только вятичские женщины. Сегодня по этим височным кольцам археологи точно определяются границы расселения вятичей.
После походов Владимира упоминания о вятичах почти на сто лет исчезают со страниц летописей. Если где монахи-летописцы вскользь их упоминают, то не жалея красок чернят. Связано это было с тем, что вятичи перекрывали прямую дорогу из Киева к Ростову и Мурому, из-за чего киевлянам приходилось объезжать их земли через Смоленск. Об этом можно узнать из былин. Илья Муромец, проехав из Мурома в Киев прямой дорогой, с гордостью рассказывает об этом Владимиру:

А проехал я дорогой прямоезжею,
Из стольного города из Мурома,
из того села Карачарова.

На что киевские богатыри говорят князю:

А ласково солнце Владимир князь,
В очах детина завирается:
А где ему проехать дорогу прямоезжую.

Действие другой былины о Соловье Разбойнике, также происходит на земле вятичей. Балтское племя голядь жившее в Смоленской и Калужской областях постоянно грабило купеческие обозы. По былине даже можно уточнить место обитания Соловья разбойника – „Брынские леса“. На речке Брынь, впадающую в приток Оки Жиздру, недалеко от вятичского города Козельска, и сегодня есть село Брынь. Схваченный в тех местах Соловей Разбойник – не кто иной, как известный предводитель голяди Могута, по сообщению одной из летописей приведенный на пир к князю Владимиру в 1006 году.
Получив относительную свободу, к концу XI века вятичи заметно расширили владения, а свою общность превратили в подобие княжества. Это было монархическое государство, располагавшееся на территориях нынешних Тульской, Калужской и Рязанской областей. К нему вскоре примкнули балтские племена, проживавшие на территории Московской области, и жившие южнее (Курская, Орловская и Липецкая обл.) славяне. Об этом можно судить по культуре вятичей и их хозяйству. Например, от балтов они позаимствовали косу. По находкам археологов длина лезвий, ее достигала полуметра, а ширина 4-6 см. Это притом при всем, что почти до XVII века во всей России предпочитали серп, и царю Алексею Михайловичу пришлось даже издавать указ об обязательном переходе в хозяйствах с серпов на косу „литовку“, – неисполнение указа каралось строгим наказанием.
Еще к одному веянью от литвы можно отнести первые усадьбы вятических феодалов очень похожие на западные замки. Укрепленные усадьбы были невелики: в середине был двор – небольшая свободная от застроек площадка, по кругу располагались хозяйственные постройки, ремесленные мастерские, полуземлянки челяди и погреба. Внушительных размеров дом на мощном каменном фундаменте отапливался печью очень похожей на камин. Как правило, из усадьбы к ближайшей реке шел подземный ход. В Тульской области только в бассейне реки Упы такие усадьбы-крепости были у селений Городна, Таптыково, Кетри, Старая Крапивенка, Новое Село. Встречались они и в южных районах, например, в Орловской области точно такие же усадьбы были найдены на реке Неполоди (Спасское городище) и у деревни Титово-Мотыка.
К влиянию со стороны южных славянских племен можно отнести увеличение пантеона богов и расширение религиозных обрядов. К почитанию Стрибога (старого бога Луко), создавшего мир, добавилось почитание Ярилы – бога землепашцев и войны. 23 июня, когда солнце дает наибольшую силу растениям вятичи отмечали праздник Купалы – бога земных плодов. Вятичи верили, что в ночь Купалы деревья переходят с места на место и разговаривают между собой шумом ветвей. У молодежи особым почитанием пользовался весенний Лель – бог любви, воспевалась вятичами и богиня Лада – покровительница брака и семьи. Славянские боги постепенно оттесняли балтские верования в чудесных спутников жизни, лешего, водяного, домового. Домовой представлялся маленьким старичком, заросшим волосами, ворчливым, но добрым и заботливым. В представлении вятичей вредным и неказистым старичком был и Дед Мороз, который тряс седой бородой и вызывал трескучие морозы. Вятичи Дедом Морозом пугали детей. Оба этих персонажа, несомненно, были похожи на гномов или эльфов, культ которых процветал на западе еще до н. э.
В течение XI века земли вятичей продолжали богатеть и застраиваться. На сегодняшний день археологами найдено 1621 поселение, среди которых около 30 городищ. Города вятичей были небольшими и имели от 1 до 3 тысяч населения. Среди них известные нам и сегодня города – Воронеж (впервые упомянут в 1155 г.), Дедославль (1146), Козельск (1146), Кромы (1147), Коломна (1177), Москва (1147), Мценск (1146), Неринск (1147), Елец (1147), Серенск (1147), Тешилов (1147), Трубеч (1186). К ним можно отнести и нынешний город Рязань (1095), поначалу именовавшийся Переяславль-Рязанский. Здесь в пойме Оки на северной окраине на бывшем острове находилось богатое торговое поселение вятичей.
Вятичи продолжали дружить с новгородцами и продавали им зерно. Вместе с ними они участвовали в торговле с Хазарией. Одним из главных товаров вятичей были меха белки и куницы, шкуры бобра и мед. Оттуда они привозили ткани, пряности и сладости, а дирхемы они переплавляли, делая из них серебряные браслеты и другие украшения.
Лишь во второй половине XI века Владимир Мономах после двух походов вновь утвердил свою власть над вятичами. В своем „Поучении“ сыновьям он писал: „А в вятичи ходихом по две зимы да Ходоту я сына его“. По-ходы Мономаха были направлены против вятического князя Ходоты, столицу которого Коръдно археологи до сих пор не установили. Но что интересно, Мономах ничего не сообщает, ни о результатах этих походов, ни об обложении вятичей данью. Да и через год на съезде князей в Любече, где делили княжеские столы, земля вятичей нигде не упоминается.
В 1096 году изгнанный Мономахом из Чернигова Олег Святославич занимает Старую Рязань. От его брата Ярослава начинается династия рязанских князей и вятичи оказываются в кольце древнерусских княжеств. После смерти Мономаха вятические окраины уже подчинены Мурому, Чернигову, Смоленску и Рязани. Окончательно вятичи были присоединены к Киевской Руси в период междоусобиц между Ольговичами и Мономаховичами, когда по их землям не раз прошли славянские дружины Святослава Ольговича и Юрия Долгорукова.
Летопись последний раз упоминает вятичей – в 1197 году. Для сравнения приведу последние упоминания в них других племен: поляне в 944 году, древляне – в 990-ом, кривичи – в 1127-ом, радимичи – в 1169-ом. Самое свободолюбивое племя дольше всех удерживало и свое имя.

ЧТО НАМ ОСТАЛОСЬ ОТ ВЯТИЧЕЙ

Москва была последним из важных торговых поселений вятичей. Его создание можно отнести к моменту захвата киевскими князьями Старой Рязани (1096 г.), после чего главная торговая артерия вятичей Ока была заблокирована. Тогда-то и был найден обходной путь – из Москвы-реки волоком в Клязьму. Севернее Москвы возник поселок Горетный стан. Возможно, его название, как и притока реки Сходни (Всходни) Горетовки произошло от тяжелого крутого подъема, по которому вятичам приходилось волочить суда.
Но центральным поселением в этой местности, почти на век старше Горетного стана был Москов. Подтверждением, этому являются Спасские курганы вятичей XI-XIII вв. Это одна из самых поздних курганных групп, центром которой был курган Великая Могила (более 7 м в высоту и около 20 м в диаметре). При его раскопках в 1883 г. там был обнаружены завернутые в бересту останки старого воина с двумя конским удилами и двумя горшками в изголовье. В соседних курганах нашли женские украшения вятичей: семилопастные височные подвески, сердоликовые красно-белые бусы и т. п.
Из средневековых источников известно, что во времена Владимира Мономаха (10-20 г.г. XII века) на месте Кремля располагалось „село красныя боярина хорошаго Кучки Степана Ивановича“. В одной из летописей второй половины XII века его имя также упомянуто: „Москва, рекше Кучково“. Район Сретенки и Чистых прудов также до XV века именовался „Кучковым полем“. Кем был боярин Кучков неизвестно. Историк-исследователь Игорь Быстров предполагает, что это и был один из последних племенных вождей вятичей, которого казнил пришедший сюда Юрий Долгорукий. Но, не стоит исключать, что это был посланный сюда для наведения порядка посадник, не справившийся со своей задачей перекрыть торговые пути вятичей. После того как Юрий Долгорукий наводит в этом „медвежьем углу“ порядок и появляется известное приглашение князю Святославу Ольговичу датируемое 1147 годом: „Приди ко мне, брате, в Москов“.
К наследству от вятичей можно отнести и главное русское имя Иван. Вполне логично провести аналогию, к обычаю, существующему в период родовых общин, когда люди именовали себя по роду-племени. Например, у дулебов основное имя – Дуло, у Руссов-аланов – Руслан. Так и вантиты, ванты, ваны могли представляться: Я – ван. То, что это имя появляется среди потомков Рюрика уже в XII веке у детей Ростислава Владимировича и Изяслава Ярославича, говорит о том, что это славянское имя, ведь канонические имена у русских князей начали доминировать лишь веком позже. В ходу были Владимиры, Ярослславы, Светополки. Например, Владимир Красно Солнышко хоть и был наречен при крещении Василием, его никогда не вспоминал.
Косвенными подтверждениями славянского происхождения этого имени могут служить поговорка: „Хватит Ваньку валять“ – очень хорошо иллюстрирующая отлынивание вятичей от дани, а также известная игрушка Ванька-встанька, когда вроде бы положенный и покоренный Ванька, вдруг встает, как ни в чем не бывало. Вполне логично сюда же вписывается известный фразеологизм – валять дурака. Думаю, всем известен главный герой наших сказок Иванушка дурачок по сути только притворявшийся им. А вот в критических ситуациях Иван-дурак своим умом и смекалкой побеждает всех врагов.
До середины XII века у вятичей сохранялась языческая религия. Киевляне не раз пытались обратить своих соседей в православную веру, но вятичи выслушивали проповедников и даже соглашались, но отказываться от своих богов не собирались. В 1141 году вятичи убили монаха Кукшу и его спутника Пимена, пришедших на вятические земли распространять христианскую веру. Вот тогда и было использовано имя старого бога вятичей Луко для характеристики не только самих вятичей, но и всего противного христианской вере – лукавый. Киевляне оказались не первыми, кто заметил эту черту вятичей. Почти на тысячу лет раньше германцы свергли из своего пантеона вендского бога Луко, обвинив его в хитрости и умении приспосабливаться, действуя по обстоятельствам.
Действительно, к вятичам больше всех подходит определение – сам себе на уме. У них, явно проигрывавших своим соседям в организации и в военной мощи, смекалка всегда была в почете. Это очень хорошо иллюстрирует сказка, записанная в XIX веке Афанасьевым на вятической земле (Рязанская обл.). Маленькая девочка пошла с подружками в лес и там заблудилась. Наступила ночь, девочка залезла на дерево, стала плакать и звать дедушку с бабушкой. Подходит медведь: – Давай я тебя к деду с бабкой отведу. – Нет, отвечает девочка, – ты меня съешь. Подходит волк: – Давай я тебя к деду с бабкой отведу. – Нет, вновь отвечает девочка. Подходит лиса и тоже предлагает отвести ее домой – девочка соглашается. Дедушка с бабушкой обрадовались, похвалили лисоньку, накормили и приголубили. А та вдруг: – А вы мне еще курочку должны! Дед с бабкой, не долго думая, отвечают: – Да мы тебе и две дадим, – и кладут в один из мешков куру, а в другой собаку. Лисонька пришла в лес, развязала мешки, собака и прогнала ее, а потом вместе с курочкой вернулась домой.
Вот тут и подумаешь: если девочка была смекалистой, – на дерево залезла и на предложения волка и медведя не поддалась, если бабка с дедом были не лыком шиты, то, что уж говорить о взрослых. Кстати, выражение не лыком шиты, тоже вполне подходит к вятичам: хотя они и носили лапти, но провести их было довольно сложно. Потому и не любили их киевляне, не зная, что, в сущности, они одного рода-племени.
Упомянутый выше принцип вятичей прибеднятся, хорошо проиллюстрирован археологами, которые отыскали на земле вятичей огромное количество кладов. Академик Б.А. Рыбаков пишет: „Клады в земле вятичей составляют почти половину всех кладов на славянских землях“. Вот и подумаешь: не здесь ли кроется привычка наших людей копить все на черный день?
Сюда же можно отнести и привычку относить свои угодья – поля и огороды подальше от своего жилья – авось не найдут.Не буду утверждать, что именно потому в советские времена наши дачи были на достаточном отдалении от мест проживания, но какие-то интуитивные моменты в подсознании могли иметь место.
И, наконец, то, что наша историческая наука попросту игнорирует: вятичи принесли на русскую землю свиноводство. Как известно, одомашнивать свиней начали кельты. Началось это в центре Европы около 4 тыс. лет назад. Знаком кельтов был гребень, образующийся на холке кабана символизирующий боевой настрой. Похожей на гребень кабана они делали и прическу, смазывая волосы кабаньей кровью. Отголоском того далекого времени является знакомое нам слово колтун – означавшее комок запутанных волос. То, что это слово и его понятие принесли вятичи, – нет никаких сомнений, ведь и женские височные кольца с перевернутым гребнем внутри, назывались колтами.
Со временем инициативу в разведении свиней перехватили германские племена и венеты. Свинина является любимой пищей поляков, белорусов и украинцев. Весь этот путь и проделали в начале анты. Вятичи также занимались свиноводством и этому есть подтверждения в сочинениях арабских хронистов, писавших, что вятичи пасут свиней точно так же, как они овец.

Рецензии

С удовольствием прочитал на литературном сайте такое историческое исследование. Ценность данной работы в первую очередь в том, что она вызывает желание что-то обновить в памяти, по дискутировать, уточнить… Как мне видится, в работе использовались в значительной мере труды археологов, отсюда – некоторая узость и однобокость отдельных исторических толкований, посылов. Например, там, где речь идёт об ареале расселения тех или иных племён в конкретные исторические периоды или хронологические рамки. Зачастую это происходило в более широких территориальных границах…

Что касается вятичей, то в работе, как и во многих других подобных исследованиях об этом этносе, преобладает несколько упрощённая его подача. Вятичи по своей общественно-политической организации, хозяйственной деятельности, культуре являлись довольно высокоорганизованным, с широкими внешними связями племенем, а к XII–XIII вв. в своём развитии уже опережали многие преуспевающие древнерусские земли! Об этом пишут многие исследователи – Кизилов, Сахаров и др.

Славяне-вятичи несли с собой местному населению новые формы социальной организации с более высокой земледельческо-скотоводческой культурой, с широким применением изделий из металла. Их контакты с финно-угорскими и балтскими племенами – политические, хозяйственные и культурные приводят к тесному сближению этих народностей, в значительной мере – ассимиляции (а не вытеснению их с обжитых территорий, как считаете Вы – А. П.) и возникновению у них общественно-политического синтеза – славяно-финноугорского и славяно-балтского.

В средние века на Оке и Верхнем Дону, по мнению ряда исследователей, существовало сильное вятическое государство (!!!) – племенное объединение, независимое от Киевской Руси с центром – городом Кордно.

В былинах об Илье Муромце его поездка из Мурома в Киев «дорогою прямоезжею» через вятические земли считалась одним из богатырских подвигов. Обычно предпочитали эту территорию объезжать кружным путём.

Монахи-христиане чернят вятичей в первую очередь не за то, что они перекрыли дорогу из Киева к Ростову и Мурому, а за то, что они иноверцы-язычники, со своей самобытной культурой. Язычество у вятичей сохранялось вплоть до XVII столетия, тогда, когда и сам термин-то «вятичи» уже вышел из употребления. Это ещё раз подчёркивает их независимость и самобытность, а не архичность…

Спасибо за интересное чтение. Удачи!

Русские летописи связывают ареал вятичей с Окой. Повесть временных лет отмечает: «…а Вятъко седе съ родомъ своимъ по Оце, от него же прозвашася вятичи» (ПВЛ, I, с. 14), а под 964 г. в связи с походом Святослава на северо-восток говорится: «И иде на Оку реку и на Волгу, и налезе вятичи» (ПВЛ, I, с. 46, 47).

Вятичи не один раз упоминаются в летописях и позднее, особенно в связи с политическими событиями XII в., и эти сведения позволяют в самых общих чертах наметить пределы вятичской земли. Под 1146 г. названы два вятичских города - Козельск и Дедославль. В первый из них бежал к вятичам Святослав Ольгович, во втором созывается вятичское собрание, которое принимает решение воевать против Святослава Ольговича (ПСРЛ, II, с. 336-338). В описании похода 1147 г. Святослава Ольговича на Владимира Давыдовича черниговского названы города Брянеск, Воробиин, Домагощь и Мценск, находившиеся поблизости от вятичской земли или на ее окраинах (ПСРЛ, II, с. 342). Впрочем, в XII в. летописные «вятичи» были и административно-территориальной единицей Черниговской земли, а границы послед¬ней совсем не соответствовали пределам племенного (этнографического) региона вятичей (Зайцев А. К., 1975, с. 101-103).

Однако представляется несомненным, что административная область «Вятичи» была какой-то частью племенной территории. Поэтому география городов, указанных летописью в «Вятичах», может быть использована для реконструкции вятичской этнографической территории.

Под 1185 г. Карачев определенно отнесен к вятичским городам (ПСРЛ, II, с. 637). Кроме того, в «Вятичах» упоминаются города Воротинеск (на р. Выс- са, левом притоке Оки), Колтеск (на Оке), Мосальск (в бассейне Угры) и, Серенек (в бассейне Жиздры).

В поздних летописях имеются известия, что на востоке вятичская земля простиралась до рязанского течения Оки: «Вятичи и до сего дне, еже есть Рязанци» (ПСРЛ, XV, с. 23; XX, с. 42; XXII, с. 2). Таким образом, судя по летописям, территория расселения вятичей охватывала бассейны верхнего и среднего течения Оки.

Крупнейшие представители русской исторической географии Н. П. Барсов и М. К. Любавский предпринимали попытки детализировать границы вятичского расселения, привлекая данные топонимики и ландшафта. Искали также возможность использовать данные диалектологии для реконструкции территории вятичей, но безуспешно. Наиболее аргументированную и подробную картину вятичского расселения дали только археологические материалы.

Вятичские курганы с трупоположениями и их вещевые инвентари были прекрасно систематизированы и интерпретированы А. В. Арциховским (Арциховский А. В., 1930а). В небольшой по объему, но
очень насыщенной книге этот исследователь сумел обработать все накопленные к тому времени археологические материалы по вятичам и сделать важные историко-археологические выводы, не потерявшие своего научного значения и поныне. Выделенные им предметы - семилопастные височные кольца, хрустальные шарообразные и желтые стеклянные шарообразные бусы, решетчатые перстни и пластинчатые загнутоконечные браслеты, весьма характерные для вятичей, позволили в деталях обрисовать вятичскую племенную территорию. Из названных вещей этнически определяющими для вятичей являются только семилопастные кольца. Остальные украшения, хотя и весьма часто встречаются в вятичских курганах, но известны и в некоторых других регионах восточно-славянской территории.

На основе распространения семилопастных височных колец пределы вятичского племенного региона обрисовываются следующим образом (карта 21).

На западе вятичи соседили с северянами, радимичами и кривичами. Западная граница вятичского ареала сначала шла по водоразделу Оки и Десны. В бассейнах Жиздры и Угры выделяется пограничная полоса шириной 10-30 км, где вятичские курганы сосуществовали с кривичскими. Эта полоса проходила по верховьям Жиздры и по притокам Угры - Болве, Рессе и Снопоти. Далее вятичская граница поднималась на север до верховьев Москвы-реки, а потом поворачивала на восток по направлению к верховьям Клязьмы. Правобережье Москвы-реки целиком принадлежало вятичам. Вятичи заходили и на левый берег этой реки (на 10-50 км севернее), но здесь вместе с вятичскими курганами встречаются и кривичские. Примерно около впадения Учи в Клязьму вятичская граница поворачивала на юго-восток и шла сначала по левобережью Москвы-реки, а потом - Оки.

Наиболее восточным пунктом с вятичскими височными кольцами является Переяславль-Рязанский. Отсюда юго-восточная граница вятичей шла к верховьям Оки, захватывая бассейн Прони, но не достигая бассейна Дона. Бассейн верхнего течения Оки целиком был вятичским.

В этом обширном вятичском регионе раскопано несколько тысяч курганов. Первые научные исследования их относятся еще к 1838 г. (Чертков А. Д., 1838). Во второй половине XIX в. вятичские курганы изучала большая группа исследователей, среди которых можно назвать А. П. Богданова, Н. Г. Керцелли, А. И. Кельсиева, А. М. Анастасьева, В. А. Городцова, А. И. Черепнина, И. И. Проходцева, В. Ф. Миллера, (Богданов А. П., 1867, с. 1-176; Керцелли Н. Г., 1878-1879, с. 9-12; Кельсиев А. И., 1885, с. 30-45; Миллер В. Ф., 1890, с. 182-186; Черепнин А. П., 1896, с. 130-152; 1898а, с. 53-76; 18986, с. 6-17; Городцов В. А., 1898, с. 217-235; Спицьш А. А., 1898, с. 334-340; Проходцев И. И., 1898, с. 81-85; 1899, с. 73-76; Милюков 77. 77., 1899, с. 14-137).

Большие исследования курганов на кривичско-вятичском пограничье в самом конце XIX и первых десятилетиях XX в. провел Н. И. Булычов (Булычов Н. И., 1899а; 18996; 1903; 1913).

Из работ первых десятилетий XX в. можно упомянуть раскопки курганов в бассейне верхней Оки И. Е. Евсеева (Евсеев И. Е., 1908, с. 29-52). В 20-х годах курганными раскопками занимались А. В. Арциховский (Арциховский А. В., 1928, с. 98-103), М. В. Городцов {Городцов М. В., 1928, с. 342-558) и другие.

После выхода в свет монографии А. В. Арциховского о вятичских курганах их полевые исследования продолжались почти ежегодно. Курганы раскапывают очень многие исследователи как Москвы, так и периферийных центров. В Подмосковье их раскапывала кафедра археологии Московского государственного университета, а в послевоенные годы - Музей истории и реконструкции Москвы. Некоторые сведения о работах 30-40-х годов опубликованы в археологическом сборнике, посвященном 800-летиго Москвы (Арциховский А. В., 1947а, с. 17-19; 19476, с. 77-81; Бадер О. Н., 1947, с. 88-167). Материалы о раскопках курганов на территории Московской обл. последних десятилетий публиковались многими исследователями (Латышева Г. П., 1954, с. 39-56; Авдусина Г. А., 1962, с. 272-285; Равдина Т. В., 1963, с. 213-217; 1966, с. 222-221; Розенфельдт Р.Л., 1963, с. 218-220; 1966, с. 202-204; 1967, с. 106-109; 1973а, с. 62-65; 19736, с. 192-199; 1978, с. 81, 82; Векслер А. Г., 1970, с. 122-125; Юшко А. А., 1967, с. 48-53; 1972, с. 185-198; 1980, с. 82, 87).

В бассейне верхней Оки интересные результаты были получены при курганных раскопках П. С. Ткачевского и К. Я. Виноградова, материалы которых не опубликованы. Т. Н. Никольская вела исследования в курганных могильниках Вороново и Лебедка (Никольская Т. Н., 1959, с. 73-78,120,147), а С. А. Изюмова - в могильниках, расположенных на территории Тульской обл. {Изюмова С. А., 1957, с. 260,261; 1961, с. 252-258; 1964, с. 151-164; 1970а, с. 191-201; 19706, с. 237, 238). Плодотворно исследуются и вятичские поселения {Никольская Т.Н., 1977, с. 3-10).

В то время, когда А. В. Арциховский писал монографию о вятичских древностях, материалов о курганах с трупосожжениями в исследуемом регионе было очень немного и они не были опубликованы. Исследователь привел слова летописца: «И радимичи, и вятичи, и северъ одинъ обычай имяху: …аще кто умряше, творяху тризну надъ нимъ, и по семь TDO- ряху кладу велику, и възложахуть й на кладу, мертвеца сожьжаху, и посемь собравше кости вложаху в судину малу, и поставляху на столпе на путех, еже творять вятичи и ныне» (ПВЛ, I, с. 15) - и сделал вывод, что до XII в. вятичи хоронили «на столпе, на путях», а от такого обряда на долю археологов ничего не остается {Арциховский А. В., 1930а, с. 151, 152).

Однако этимология древнерусского слова «столп» не ограничивается значением «столб», «бревно». В памятниках русской письменности XI-XVI вв. столпами называются и небольшие намогильные домики, и саркофаги {Рыбаков Б. А., 1970а, с. 43). Летописец из Переяславля-Залесского, писавший в начале XIII в., добавил к словам текста Повести временных лет о постановке погребального сосуда на столпе: «…и в курганы сыпаху», а «кладу великую» интерпретировал как «громада дров велия» (Летописец Переяславля Суздальского, с. 4). В этой связи вятичский погребальный обряд в летописном изложении можно понимать как захоронение остатков трупосожжения в курганных насыпях с деревянными конструкциями в виде домиков, или столпов. Поэтому поиски ранних курганов вятичей вполне закономерны.

Первым их настойчивые поиски начал П. Н. Третьяков, который отнес к вятичам курганы середины I тысячелетия н. э. типа Шаньково, раскопанные в 80-х годах прошлого столетия Н. И. Булычовым в бассейне Угры {Третьяков П. Н., 1941, с. 48-51).

Однако по мере накопления новых материалов, в частности из широких раскопок на поселениях I тысячелетия н. э., оказалось, что древности типа Шаньково-Почепок принадлежат неславянскому населению. Это памятники мощинской культуры, оставленные предками летописной голяди.

Сведения о раскопках ранних вятичских курганов с трупосожжениями, которыми ныне располагает археология, были суммированы и анализированы в специальной работе {Седов В. В., 1973, с. 10-16). Эти курганы подразделяются на два типа. Курганы первого типа в целом идентичны погребальным насыпям других восточнославянских племен. В вятичском регионе они наиболее распространены и встречены во всех пунктах, где имеются насыпи с трупосожжениями.

Среди наиболее исследованных в земле вятичей назовем курганный могильник, расположенный в урочище Игрище, в 0,5 км к северу от д. Лебедка в бассейне Цона, левого притока Оки. В разные годы И. Е. Евсеевым, П. С. Ткачевским, К. Я. Виноградовым и Т. Н. Никольской здесь раскопано 32 кургана. Все они содержали захоронения по обряду трупосожжения. В большинстве случаев собранные с погребального костра кальцинированные кости кучкой или в глиняной урне помещены прямо в курганной насыпи, в ее основании или верхней части. Многие насыпи содержали по одному захоронению, другие - от двух до четырех. Большинство погребений лишено вещей. Вещи встречены только в двух захоронениях: в одном - сплавленные стеклянные бусы, биллоновая ажурная пряжка и медные спиральки, в другом - железная пряжка. Глиняные урны из курганов (табл. XLI, 5, 6) имеют аналогии среди материалов расположенного рядом поселения, нижний слой которого относится к VIII-X вв. {Никольская Т. Я., 1957, с. 176-197). Очевидно, Лебедкинские курганы принадлежат к тому же времени.

Аналогичные курганы с захоронениями по обряду трупосожжения исследованы во многих местах по берегам верхней Оки и на ее притоках. Сожженные кости, собранные с погребального костра, помещены чаще в основаниях насыпей, но встречены и курганы с захоронениями остатков трупосожжения выше материка на 0,2-0,3 м, а также с погребениями вверху. Большинство погребений не содержит ни урн, ни вещей.

Карта 21. Курганы XI-XIII вв. ареала вятичей. а - памятники с находками семилопастных височных колец; б - памятники с находками браслетообразных завязанных височных колец; в - памятники с ромбощитковыми кольцами; г - памятники с семилучевыми кольцами; д - памятники со спиральными височными кольцами; е - курганные могильники без находок височных колец перечисленных типов 1 - Титовка; 2 - Волоколамск; 3 - Ивановская; 4 - Захряпи- но; 5 - Палашкино; 6 - Рыбушкино; 7 - Волынщина; 8 - Песошня; 9 - Нижнее Сляднево; 10 - Волкове; 11 - Ворон¬цово; 12 - Новинки; 13 - Блохино; 14 - Ченцово; 15 - Вла¬сово; 16 - Митяево; 17 - Тесово; 18 - Красный Стан; 19 - Шишинорово; 20 - Дубки; 21 - Тучково; 22 - Григорово; 23 - Крымское; 24 - Волкове; 25 - Шихово; 26 - Копки; 27 - Биостанция; 28 - Савино; 29 - Кораллово-Дютьково; 30 - Клопово; 31 - Таганниково; 32 - Поречье; 33 - Верхо- грязье; 34 - Иславское; 35 - Успенское; 36 - Николина Го¬ра; 37 - Повадино; 38 - Подевщина; 39 - Санниково; 40 - Рождественно; 41 - Аяосово; 42 - Никольское; 43 - Чашни- ково; 44 - Льялово; 45 - Шустино; 46 - Муромцево; 47 - Михайловское; 48 - Федоскино; 49 - Листвяны; 50 - Кудрине; 51 - Подрезково; 52 - Митино; 53 - Ангеловка; 54 - Чер- кеево; 55 - Знаменское (Губайлово); 56 - Спас-Тушино;
57 - Алешкино; 58 - Никольское; 59 - Черкизово; 60 - Бол¬шево; 61 - Черкизово-Гостокино; 62-Москва, Кремль; 63-. Косино; 64 - Анискино; 65 - Осеево; 66 - Обухове; 67 - По¬гост Петра и Павла; 68 - Милет; 69 - Салтыковка; 70- Троицкое; 71 - Дятловка; 72 - Марусино; 73 - Токареве; 74 - Балятина; 75 - Фили; 76 - Черепково; 77 - Сетунь; 78 - Немчиново; 79 - Калчуга; 80 - Ромашки; 81 - Одинцо- во (три группы); 82 - Матвеевская; 83-Тропарево; 84 - Черемушки; 85 - Зюзино; 86 - Деревлево; 87 - Коньково; 88 - Борисово; 89 - Орехово; 90 - Чертаново; 91 - Котляко- во; 92 - Дьяково; 93 - Царицыно; 94 - Битца; 95 - Потапо- во; 96 - Беседы; 97 - Березкино; 98 - Боброво; 99 - Сухано- во; 100 - Соларево; 101 - Филимонки; 101а - Десна; 102 - Марино; 102а - Пенино; 103 - Рязаново; 104 - Алхилово; 105 - Поливанове; 106 - Лукино; 107 - Овечкиыо; 108 - Пе- ремышль; 109 - Стрелково; 110 - Покров; 111 - Тургенево; 112-Заболотье; 113-Добрягино; 114 - Домодедово; 114а- Витовка; 115 - Серафимо-Знаменский скит; 116 - Битягово; 117 - Судаково; 118 - Никитское; 119 - Ушмары; 120 - Пу- виково; 121 - Ивино; 122 - Мещерское; 123 - Александров¬на; 124 - Лопаткина; 125 - Тупичино; 126 - Никоново; 127 - Горки Ленинские; 128 - Новленское; 129 - Семивраги; 130 - Володарский; 131 - Константиново; 132 - Прудищи; 133- Жуково; 134 - Еганово; 135 - Морозове; 136 - Тяжино; 137 -
Анциферово; 138 - Колоколово; 139 - Тишково; 140 - Бобо- рыкино; 141 - Залесье; 142 - Авдотьино; 143 - Воскресенск; 144 - Погост Пяти Крестов; 145 - Ачкасово; 146 - Федо¬ровское; 147 - Речки; 148 - Никульское; 149 - Мячково; 150 - Суворове; 151 - Бессониха; 152 - Орешково; 153 - Богдановка; 154 - Маливо; 155 - Аксеново; 156 - Кривиши- но; 157 - Апоничищи; 158 - Козлово; 159 - Россоха; 160- Вакино; 161 - Рубцово; 162 - Акаемово; 163 - Борки; 164 - Рязань; 165 - Алекапово; 166 - Городец; 167 - Старая Ря¬зань; 168 - Княжое; 169 - Маклаково; 170 - Пронск (мона¬стырь) ; 171 - Прояск (Завалье); 172 - Свиридово; 173 - Звойко; 174 - Осово; 175 - Дятлово; 176 - Сосновка; 177 - Смедово; 178 - Кременье; 179 - Тешилов; 180 - Мещереко- во; 181 - Серпухов; 182 - Спас; 183 - Слевидово; 184 - Пар- шино; 185 - Лобановка; 186 - Васильевское; 187 - Богояв¬ленское; 188 - Спас-Перекша; 189 - Юхнов; 190 - Мокрая; 191 - Леоново; 192 - Климово; 193 - Косая Гора; 194 - Бо¬чарове; 195 - Козловцы; 196 - Харлапово; 197 - Иванов¬ское; 198 - Ступеньки (две группы); 199 - Желанье; 200 - Коханы; 201 - Шуя; 202 - Доброселье; 203 - Меренище; 204 - Войлово; 205 - Маклаки; 206 - Серенек; 207 - Марфи¬на; 208 - Приска; 209 - Доброе; 209а - Сенево; 210 - Дуна; 211 - Шмарово; 212 - Лихвин; 213 - Кипеть; 214 - Кулешо- во; 215 - Белев; 216 - Голубочки; 217 - Тшлыково; 218 - Городище; 219 - б. Чернский уезд близ Зушн; 220 - Волохо- во; 221 - Мценск; 222 - Воротынцево; 223 - Гать; 224 - Пло¬ты; 225 - Вщиж: 226 - Слободка; 227 - Алексеевна (Дунец)

Курганы первого типа составляли основную часть могильника близ д. Западная на правом берегу р. Черепеть, недалеко от ее впадения в Оку. Раскопки здесь проводили Ю. Г. Гендуне и С. А. Изюмова (Иэюмова С. А., 1964, с. 159-162). Сожжения умерших совершены всегда на стороне. Пережженные косточки помещены кучкой ИЛИ в урне в основании кургана или на различной его высоте. Нередко слой сожженных костей рассыпали в основаниях насыпей площадью от 80X70 до 210X75 см. Захоронения, помещенные в насыпях, очевидно, были вводными.

В курганах у д. Западная найдено пять глиняных сосудов-урн, из которых один гончарный (табл. XLI, 3), остальные - лепные (табл. XLI, 7). Изделия из бронзы представлены небольшим проволочным колечком, проволочным браслетом и фрагментами других украшений. Найдена также железная пряжка прямоугольной формы. Обнаружены бусины - стеклянные мозаичные (полосатые и глазчатые), имеющие аналогии в северокавказских древностях VIII-IX вв., и одна - сердоликовая цилиндрическая.

Вятичские курганы второго типа содержали погребальные домовины, сложенные из дерева. В курганах близ д. Западная погребальные камеры были срубными. Размеры их от 2,2 X 1,1 до 1,75X0,5 м. Сверху камеры были покрыты плахами, а снизу имели пол из хорошо подогнанных досок. Высота камер до 0,35 - 0,45 м. Все они обуглены. Погребальные постройки сгорали внутри насыпи уже после того как был сооружен курган.

Каждая погребальная камера являлась своеобразной усыпальницей, где хранились остатки нескольких трупосожжений, совершенных на стороне в разное время. Вход в камеры заваливали камнями, поэтому доступ в них был всегда возможен, стоило только отодвинуть валуны. При расчистке камер обнаружены скопления кальцинированных костей в виде или сплошного слоя толщиной 10-20 см, или пяти-семи кучек. Кроме рассыпанных костей, на полу домовин встречены урны с прахом и пустые горшки, очевидно ритуального назначения. Вся керамика лепная (табл. XLI, 1, 2, 4, 8).

Вещевые находки единичны - малые железные ножи, оплавленные стеклянные бусы, фрагменты пряжек, деформированный бубенчик с гофрирован¬ной поверхностью, пуговка и трубочка-обоймочка.

Срубная камера открыта и при раскопках одного из курганов в с. Доброе. Она имела размеры 1,4X1 м, высоту 0,25 м и содержала три скопления кальцинированных костей, обломки лепных сосудов и стеклянные бусы, позволившие датировать курган IX - X вв.

Исследователь курганов в Воронце В. А. Городцов отметил, что камеры здесь сооружались из досок под западной полой насыпи {Городцов В. А., 1900а, с. 14- 20). Входы в них закладывались камнями или закры¬вались досками. В Песковатовском кургане ящик был обуглен и имел размеры 2,3 X 0,7 м. В нем содер¬жалось очень большое количество пережженных костей,- очевидно, от сожжений нескольких умер¬ших. Одно из захоронений помещалось в древнерус¬ском гончарном сосуде, украшенном линейным орна¬ментом. По-видимому, захоронения в этом кургане совершались еще в X-XI вв. В горшке, кроме сожженных костей, оказались проволочный перстень и куски оплавленного стекла.

Курганы с погребальными домовинами известны пока только в шести вятичских могильниках (Воронец, Доброе, Западная, Лебедка, Песковатое и Воротынцево). За исключением Воротынцевского кургана, все эти насыпи располагались в общих группах с насыпями первого типа и вперемежку с ними. Курган в Воротынцеве был одиночным.

Курганы с погребальными домовинами специфичны, но не составляют этнографической особенности вятичского ареала. Подобные курганы известны и в области расселения радимичей (Попова Гора, Демьянки), и в земле северян (Шуклинка), а также в бассейне верхнего течения Дона. Позднее, в XI-XII вв., подобные камеры-домовины ставили в кур¬ганы с трупоположениями главным образом в области расселения дреговичей и радимичей (Седов В. В., 19706, с. 88-90), но известны они и в земле вятичей. Так, Н. И. Булычов раскопал курганы с деревянной камерой, в которой находилось трупоположение с семилопастными височными кольцами, в урочище Ме- реншце на р. Болва (Булычов Н. И., 1903, с. 47), а В. А. Городцов исследовал курганы с дощатыми ящиками-камерами, в которых находились скелеты, близ Воскресенска (Арциховский А. В., 1930а, с. 106).
В последнее время погребальные домовины с тру-поположениями исследовались в Покровских и Стрелковских курганах на р. Пахра (Юшко А. А., 1972, с. 190, 191).

Во многих вятичских курганах с захоронениями по обряду трупосожжения зафиксированы кольцевые столбовые оградки. Это оградки-частоколы, сооруженные из столбиков, вкопанных в отдельные ямки или одну общую канаву. Столбовые оградки обнаружены в восточнославянских курганах, заключающих как сожжения, так и трупоположения, на широкой территории от бассейна Припяти на юго-западе до Суздальской земли на северо-востоке (Бессарабова 3. Д., 1973, с. 74-76). Очевидно, что обычай уст¬раивать столбовые оградки был распространен в восточнославянской среде. Он не может считаться только вятичским, как думали еще совсем недавно. По всей вероятности, кольцевые оградки имели обрядовое наз¬начение. Высказано предположение, что они связаны с культом солнца в погребальной обрядности славян {Лавров Н. Ф., 1951, с. 73). П. Н. Третьяков подметил, что курганные кольцевые оградки очень напоми¬нают «ограды» языческих святилищ балтского населения Смоленского Поднепровья {Третъяков П. Н., 1969, с. 89).

Датируются вятичские курганы с трупосожжения¬ми в целом VIII-X вв., по отдельные захоронения этого вида, очевидно, могут быть отнесены и к XI- XII вв. Так, в 1940 г. Г. П. Гроздилов раскопал два кургана близ д. Слевидово, которые содержали захо¬ронения по обряду сожжения и трупоположения. Ке¬рамика и сердоликовые бусы позволяют датировать погребения по обряду кремации в этих курганах XII в. (Изюмова С. А., 19706, с. 237, 238). Очевидно, в XI-XII вв. обряд кремации сосуществовал с обрядом ингумации.

Карта 22. Расселение вятичей в VIII-X вв. а - могильники с курганами, содержащими трупосожжения; 6 - городища вятичей; в - селища вятичей; г - поселения роменской и боршевской культур; д - поселения последнего этапа дьяковской культуры; е - поселения мери; ж - среднеокские грунтовые могильники; а - границы расселения вятичей по курганам XI-XIII вв.
1 - Стрелково; 1а - Фоминское; 2 - Степаньково; 3 - Ка- мензино; 4 - Красный Городок; 5 - Росва; 6 - устье Ка- лужки; 7 - Ждамирово; 8 - Городня; 9 - Слевидово; 10 - Воротынск; 11 - Желохово; 12 - Верхнее Подгоричье; 13 - Вороново; 14 - Доброе; 15 - Кудиново; 16 - Западная; 17 - Дуна; 18 - Городок; 19 - Жабынское; 20 - Тризново; 21 - Супруты; 22 - Тимофеевка; 23 - Щепилово; 24 - Топтыково; 25 - Снетки; 26 - Солоново; 27 - Рессета; 28- Харитоновна; 29 - Михайловна; 30 - Голубочки; 31 - Песковатое; 32 - Федяшево; 33 - Воронец; 34 - Борилово; 35 - Шлыкове; 36 - Никитина; 37 - Городище; 38 - Зайцеве; 39 - Мценск; 40 - Воротынцево; 41 - Спасское; 42 - Лебедка; 43 - Лебедка (урочище Игрище); 44 - Кирове; 45 - Пашкове; 46 - Плоты

Вятичские курганы с трупосожжениями сконцентрированы в бассейне верхнего течения Оки (выше Калуги), и поселения VIII-X вв. известны только в той же юго-западной части вятичского ареала (кар¬та 22). Нужно полагать что в последних веках I тысячелетия н. э. более северные и северо-восточные области Окского бассейна были не славянскими. Этот вывод согласуется с результатами новейших работ по изучению дьяковских поселений в бассейне Москвы-реки. Материалы Щербинского городища показывают, что это поселение было заселено вплоть до IX (может быть, X) столетия включительно (Розенфелъдт И. Г., 1967, с. 90-98). Известны и другие поселения позднего этапа дьяковской культуры (Розенфелъдт И. Г., 1974, с. 90-197). Дьяковские племена занимали весь бассейн Москвы-реки и прилегающую к нему часть поречья Оки. В то же время рязанское течение Оки принадлежало племенам, оставившим группу рязанско-окских могильников, наиболее поздние захоронения которых относятся к VIII-X вв. (Монгайт А. Л., 1961, с. 76, 78; Седов В. В., 1966а, с. 86-104).

Вятичские поселения VIII-X вв. - городища и селища. Слои с керамикой роменского типа, как правило, находятся на многослойных городищах. К какому хронологическому периоду принадлежат укрепления на них, до проведения раскопочных исследований сказать нельзя. Рядом с городищами иногда расположены селища с отложениями VIII-X вв. Известны и отдельно расположенные селища этой поры. Одно из таких поселений у д. Лебедка на берегу р. Цон исследовала Т. Н. Никольская (Никольская Т. Н., 1957, с. 176-197). Селмще существовало продолжительное время - от VIII до XIII в. Открыто несколько полуземляночных построек VIII-X вв. того же типа, что и на роменских поселениях Среднего Поднепровья. Такие же полуземлянки с глинобитными печами раскопаны на городище у д. Лужки (Никольская Т. Н., 1959, с. 73) и на селище в пос. Кромы.

Селища VIII-X вв. характеризуются значительны¬ми размерами. Площадь их от 2,5 до 6 га. Застройка, судя по раскопанному участку на поселении у д. Лебедка, кучевая, при плотно поставленных жилищах (Никольская Т. Н., 1977, с. 3-9).

Верхнеокская керамика VIII-X вв. по всем данным очень близка к роменской. Это в основном лепная посуда (гончарная керамика появилась здесь не ранее конца X в.). Она представлена горшками, мискообразными сосудами и сковородками. Формы горшков и мисок имеют аналогии в роменской керамике Средне¬го Поднепровья и бассейна Десны. Большая часть окской лепной посуды не орнаментирована. Хотя доля орнаментированных сосудов здесь меньше, чем в роменской керамике, но узоры абсолютно тождественны и нанесены теми же инструментами (Николь¬ская Т. #., 1959, с. 65-70).

Древности ранних вятичей по основным особенностям - керамическому материалу, домостроительству и погребальному обряду - сопоставимы с синхронными славянскими культурами более южных областей Восточной Европы: роменской днепровского лесостепного левобережья и типа Луки-Райковецкой правобережной Украины.

Очевидно, нужно полагать, что в самом начале VIII в. на верхнюю Оку, на территорию, занятую голядью, пришла группа славян откуда-то с юго-запада.

О происхождении вятичей Повесть временных лет сообщает: «…радимичи бо и вятичи от ляховъ. Бяста бо 2 брата в лясех,- Радим, а другнй Вятко,- и при- шедъша седоста Радимъ на Съжю, и прозвашася ра¬димичи, а Вятъко седе съ родомъ своимъ по Оце, от него же прозвашася вятичи» (ПВЛ, I, с. 14).

Однако исследователями давно замечено, что летописное «от ляхов» следует понимать не в этническом, а в географическом смысле. По-видимому, летопись имеет в виду, что в древности предки вятичей жили где-то в западных областях, там, где в средневековье расселились ляшские (польские) племена.

Этноним вятичи произведен от имени Вятко, о чем сообщает и Повесть временных лет. Вятко - уменьшительная форма от праславянского антропонима Вячеслав (Фасмер М., 1964, с. 376). Нужно полагать, что Вятко был предводителем той группы славян, которая первой пришла на верхнюю Оку. Эта группа еще не была, по-видимому, отдельной этнографической единицей славянства. Только изолированная жизнь на Оке и метисация с местными балтами привели к племенному обособлению вятичей.

В северные области вятичской земли до XI в., по-видимому, проникали лишь небольшие изолированные группы славян. Следами такого проникновения являются находки лепной керамики, близкой к роменско-боршевской, обнаруженные на городище Дьяково под Москвой, на Старорязанском, Вышгородском и Луховицком городищах рязанского течения Оки (Монгайт А. Л., 1961, с. 124). Отдельных славянских напластований VIII-X вв. на всех этих памятниках нет, лишь в слоях с преобладанием керамического материала иного облика встречены немногочисленные черепки IX-X вв.

О славянской инфильтрации этого времени в северной части вятичской земли свидетельствуют и единичные захоронения по обряду трупосожжения. Одно из них открыто в кургане Стрелковского могильника на Пахре (Юшко А. А., 1972, с. 186). Впрочем, не исключено, что это трупосожжение относится к XI в.

Признаком массового проникновения славян в северные области вятичского региона служит распространение здесь курганного погребального ритуала. Курганы с трупоположениями занимают всю территорию вятичей (карта 21). Это обычные древнерусские полусферические насыпи, высотой около 1-2,5 м. Могильники состоят из нескольких десятков насыпей. Иногда встречаются курганные группы, насчитывающие свыше сотни насыпей. В большинстве вятичских курганов с трупоположениями присутствуют беспорядочно разбросанные угольки или их небольшие скопления. Это, по всей вероятности, один из пережитков прежнего погребального ритуала - трупосожжения.

Умерших хоронили по общеславянскому ритуалу - на спине, головой на запад (с сезонными отклонениями). Восточная ориентировка умерших зафиксирована в вятичском регионе в единичных случаях. Такие погребения открыты в бассейне Жиздры и Угры, на пограничье с кривичами и в бассейне Москвы-реки (карта 12). Восточная ориентировка умерших в древнерусских курганах была наследием балтското погребального ритуала. Так же редко встречаются в вятичских курганах и трупоположения, ориентированные меридионально. Они есть в кривичско-вятичском пограничье - в могильниках Колчино, Курганье, Манина, Марфинка, Синьгово и, кроме того, в курганах у д. Крымское в Верейском р-не Московской обл. и курганах рязанского течения Оки, исследованных в Апоничищах, Городце и Земском. Видимо, к этой группе погребений относятся трупо¬положения, ориентированные головой к северо-востоку (Ситково в б. Зарайском уезде). Меридиональное положение умерших свойственно финским племенам, и от них этот обряд проник к вятичам.

Как правило, в вятичских курганах находится одно трупоположение. Семейные захоронения сравнительно редки, в них умершие лежат или оба на горизон¬те, или в разных ярусах. Часто применялись долбленые, реже - дощатые гробы. Иногда умершего за¬ворачивали в березовую кору или накрывали ее слоем. Как уже отмечалось, зафиксированы захоронения в деревянных камерах-домовинах.

Вятичские курганы очень богаты вещевым мате¬риалом. В этом отношении они существенно отличаются от курганов южной части восточнославянского региона. Особенным разнообразием вещей характеризуются трупоположения женщин, что позволяет реконструировать в общих чертах убранство женско¬го костюма.

Хорошо сохранившийся головной убор найден в одном из курганов в с. Иславское под Звенигородом. Он состоял из шерстяной ленты, опоясывавшей голову, и витой бахромы, спускавшейся ярусами по обе стороны лица. А. В. Арциховский отметил, что аналогичные головные уборы встречены этнографами у крестьянского населения ряда районов Рязанской обл. (Арциховский А. В., 1930а, с. 101). Видимо, остатки подобного головного убора открыты и в кургане близ с. Мячково в б. Коломенском уезде (Указатель памятников, с. 275).

Характерные для вятичей семилопастные височные кольца найдены в сотнях женских погребений (табл. XLII, 1, 2, 6, 10, 11\ XLIII, 5, 6). Их носили на головной ленте из кожи или ткани, иногда вплетали в волосы. Обычно в одном погребении встречается по шесть-семь семилопастных колец, но бывает и меньше - по четыре или по два кольца. Кроме на¬ходок в курганах, семилопастные кольца неодно¬кратно обнаружены на вятичских поселениях, в том числе в городах Москве, Старой Рязани, Серенске, Переяславле-Рязанском, Тешилове и др.

Вне вятичского ареала семилопастные височные кольца единичны и бесспорно отражают расселение из земли вятичей (карта 23). Два семилопастных кольца найдены в Новгороде (Седова М. В., 1959, с. 224, рис. 1, 6, 7). Встречены они также в бассей¬не верхней Волги (Спицын А. А., 1905а, с. 102, рис. 127; Куза А. В., Никитин А. Л., 1965, с. 117, рис. 43, 1), в Суздале (Воронин Н. Н., 1941, с. 95, табл. XIV, 8). Несколько раз найдепы семилопаст- ные височные кольца и в области расселения смо¬ленских кривичей (Седов В. В., 19706, с. 111), в том числе и в Смоленске (Белоцерковская И. В., Сапожников Н. В., 1980, с. 251-253). Несколько находок вятичских височных украшений происходит из раз¬личных мест более отдаленных территорий.

А. В. Арциховский разделил семилопастные ви¬сочные кольца на типы. Простые семилопастпые ук¬рашения он отнес к первому типу и датировал XII XIV вв., а сложные, дифференцируемые на 12 типов,-к XIII-XIV вв. (Арциховский А. В., 1930а, с. 49-55, 136, 137). Б. А. Рыбакову удалось подметить различия внутри простых семилопастных колец {Рыбаков Б. А., 1948, с. 554). Их типология позднее была разработана Т. В. Раидиной {Равдина Т. В., 1968, с. 136-142), которой принадлежит и общая статья об этих украшениях {Равдина Т. В., 1978, с. 181-187).

Самыми ранними среди семилопастных являются кольца с округлорасширенными лопастями (табл. XLII, 2). Такие кольца бытовали в XI и начале XII в. (табл. XLIV). Они отличаются от более поздних сравнительно небольшими размерами, не имеют боковых колечек, лопасти у них не орнаментированы.

На следующей ступени развития семилопастных колец их лопасти приобретают секировидные очертания, появляются боковые колечки, щитки орнаментируются сначала заштрихованной полосой в один, а затем - в два ряда (табл. XLII, 1, 11\ XLIII, 5, 6). Размеры височных колец увеличиваются. Дата их XII-XIII вв.

Карта 23. Распространение семилопастных височных колец. а - основной регион; б - находки вне этого региона.
1 - Друсти; 2 - Новгород; 3 - Смоленск; 4 - Бородино; 5 - Черный Ручей; 6 - Павлово; 7-Харлапово; 8 - Титовка; 9 - Волоколамск; 10 - Шустино; 11 - Вороново; 12 - Купан- ское; ./З - Городище; 14 - Сизино; 15 - Красково; 16 - Ку- баево; 17 - Суздаль; 18 - Пушкари; 19 - Петровское; 20 - Русская Бундиевка

Известны и семилопастные украшения, занимающие промежуточное положение. Лопасти их име¬ют округленные очертания, но уже есть боковые кольца (табл. XLII, 10).

Сложные семилопастные кольца (табл. XLIV) датируются второй половиной XII-XIII в.

По вопросу о происхождении семилопастных височных колец высказано несколько предположений. Н. П. Кондаков полагал, что височные украшения вятичей развились из колтов: шарики, которые ок¬ружают колты, постепенно эволюционировали в ло¬пасти {Кондаков Н. П., 1896, с. 198). Однако переходные формы между колтами и семилучевыми украшениями до сих пор не найдены. П. Н. Третьяков обратил внимание на внешнее сходство семилопастных колец с серповидиыми украшениями, увешанными трапециевидными привесками. Он пола¬гал, что вятичские кольца развивались из последних украшений {Третъяков П. Н., 1941, с. 41, 42, 51).
Более вероятной представляется гипотеза В. И. Сизова о влиянии художественных изделий арабского Востока на происхождение семилопастных колец. К этому выводу привело исследователя сопоставление узоров вятичских колец с арабской орнаментикой (Сизов В. И., 1895, с. 177-188). Наб¬людения Б. А. Куфтина как будто подтвердили за¬ключения В. И. Сизова (Куфтин Б. А., 1926, с. 92). В этой связи А. В. Арциховский писал, что «мысль об арабском происхождении этих украшений явля¬ется, по-видимому, плодотворной» (Арцихов-ский А. В., 1930а, с. 48). К выводу об арабско-иранском происхождении семилопастных височных ко¬лец пришел и Б. А. Рыбаков (Рыбаков Б. А., 1948, с. 106, 107).

В. И. Сизов поставил также вопрос об эволюции вятичских височных колец из семилучевых украшений радимичей. Эта мысль впоследствии была раз¬вита Н. Г. Недошивиной, которая отметила находки в древнерусских памятниках височных колец, занимающих промежуточное место между семилучевыми и семилопастными украшениями (Недошиви- на Н. Г., 1960, с. 141-147).

Скорее всего в основе вятичских височных колец лежали не радимичские украшения, а семилучевые кольца раннего облика, известные по памятникам VIII-X вв. южной части восточнославянских территорий. В процессе эволюции семилопастных ко¬лец в регионе вятичей они, судя по орнаментации, испытали восточное, влияние.

Одежда вятичских женщин шилась преимущест¬венно из шерстяной материи, но встречены также остатки льняных и парчовых тканей. Вместо пуговиц иногда использовались бусы и бубенчики, но чаще пуговицы были, по-видимому, деревянными. Несколько раз встречены в курганах и маленькие грибовидные пуговицы из бронзы или биллона. Пояс¬ные пряжки в женских захоронениях почти не попадаются. Найдены в курганах и остатки кожаной обуви.
Шейные украшения женщин состояли из гривен и ожерелий. Нельзя сказать, что шейные металлические обручи принадлежат к характерным вятичским украшениям. В большей части вятичского ареала, в том числе на верхней и средней Оке, они почти не встречаются. Тем не менее в вятичских курганах шейные гривны попадаются чаще, чем в погребальных памятниках других восточнославянских племен. Но сосредоточены они преимущественно в бассейне Москвы-реки и прилегающих к нему районах верхнего течения Клязьмы (Фехнер М. В1967, с. 55-87). Причины такого распространения этих украшений еще предстоит выяснить.

Из вятичских курганов происходят шейные гривны нескольких типов. Наиболее ранние из них сделаны из четырехгранного дрота и заканчиваются петлей и крючком. Они найдены в четырех подмосковных могильниках (Беседы, Коньково, Таганько- во и Черкизово) в курганах, относящихся к XI в. Аналогичные гривны встречены в Ростово-Суздаль¬ской земле, юго-восточном Приладожье и далее в Скандинавии и северной части Средней Европы.
В более поздних вятичских курганах обнаружены шейные гривны следующих типов: круглопроволочные загнутоконечные, двускатнопластинчатые, ви¬тые с замками в виде крючков (табл. XLIII, 11) или крючка и петли и витые с пластинчатыми (раско¬ванными или припаянными) концами, завершающимися крючком и петлей. Единичными экземплярами] представлены и некоторые иные типы.

Шейные гривны, как правило, находят в захоронениях с богатым набором погребального инвентаря. Обычно в них бывает много браслетов, перстней, привесок, бус и височных колец. Однако было бы ошибкой полагать на этом основании, что шейные гривны носили у вятичей наиболее зажиточные женщины. Распространение курганов с находками этих украшений делает такое предположение невероятным. Скопление курганных находок шейных гривн на восточном побережье Чудского озера, в юго-вос¬точном Приладожье, в Ростово-Суздальской земле дает больше оснований полагать, что эти украшения связаны с неславянским населением Восточной Европы.

Вятичские ожерелья, как правило, состоят из большого числа бус, разнообразных по форме и окраске. Чаще разнотипные бусины чередуются (табл. XLII, 5, 7, 8, 12\ XLIII, 1, 4, 12). Иногда к ним добавллются привески (табл. XLII, 13). Наибо¬лее распространенными у вятичей были хрусталь¬ные шарообразные, сердоликовые бипира ми дальние и желтые стеклянные шарообразные бусины.

Обычно в вятичских ожерельях хрустальные шарообразные. бусины чередуются с сердоликовыми бипирамидальными (табл. XLIII, 12). А. В. Арци¬ховский считает такое сочетание племенным признаком вятичей.

К числу редких принадлежат нагрудные украше¬ния, состоящие из ажурных цепедержателей и цепо¬чек, на которых подвешивались бубенчики, пла¬стинчатые металлические изображения птиц, ключей, гребней (табл. XLII, 4). Чаще встречаются бу¬бенчики (табл. XLIII, 3), служившие одиночными привесками к одежде.

Украшения рук представлены браслетами и пер¬стнями. Среди браслетов выделены витые завязанные (табл. XLIII, 9, 10), витые тройные, витые 2X2, 2X3 и 2X4, проволочные, пластинчатые разомкнутые и загнутоконечные. Изредка попадаются толстопла¬стинчатые браслеты со стилизованными концами (табл. XLII, 9). В вятичских древностях численно преобладают браслеты витые тройные и четверные и пластинчатые загнутоконечные.

В вятичских женских погребениях почти всегда попадаются перстни (табл. XLII, 3; XLIII, 2, 7, 8). Их носили на пальцах обеих рук числом от одного до десяти. Кроме того, в отдельных курганах на гру¬ди умершей отмечены связки из двух-четырех пер¬стней. Наиболее распространенными у вятичей были решетчатые перстни. А. В. Арциховский выделя¬ет среди них несколько типов, из которых одно-, двух- и трехзигзаговые встречаются преимущест¬венно у вятичей. Довольно часты пластинчатые пер¬стни, в том числе широкосрединные и прямые, про¬волочные, рубчатые и витые общерусских типов.

В погребениях с трупоположениями мужчин в вя¬тичских курганах вещей нет или их мало. Наиболее частая находка - железные ножи, которые попадаются также и в захоронениях женщин. В погребениях мужчин часто встречаются железные и бронзовые пряжки, преимущественно лировидные, но нередко кольцевые и четырехугольные, а также поясные кольца.

Обычай класть в могилу оружие и предметы труда у вятичей не был pacnpocтранен. Лишь изредка в вятичских курганах попадаются калачевидные и овальные кресала, а в виде исключения - железные топоры и наконечники копий. Единичными экземплярами представлены также железные серпы, ножницы, кочедык и наконечник стрелы. Кремневые стрелы, находимые в курганах, имели ритуальное значение.

Довольно часто в захоронениях мужчин и женщин в вятичских курганах бывают глиняные горшки. Почти все они изготовлены при помощи гончарного круга и принадлежат к обычным древнерусским горшкам курганного типа.
Ставили их, как правило, в ногах умершего и очень редко - около головы. Это был языческий ритуал, который постепенно выходил из употребления. Вятичские курганы с ямными трупоположениями, как правило, уже не содержат глиняных горшков.

А. В. Арциховский дифференцировал вятичские курганные древности на три хронологические стадии, датировав первую XII в., вторую - XIII в., третью - XIV в. (Арциховский А. В., 1930а, с. 129- 150). Членение курганов на стадии выполнено исследователем безупречно, может быть уточнена лишь абсолютная хронология этих стадий. Так, Т. В. Равдина считает возможным датировать курганы первой стадии XI-XII вв., второй стадии -
XII в., а третьей - XIII в. (Равдина Т. В., 1965, с. 122-129).

Насыпи, относящиеся к первой стадии (XI - начало XII в.), помимо Верхнеокского региона, где есть курганы с трупосожжениями, известны вдоль Оки, до впадения в нее Москвы-реки, и далее в бас¬сейне нпжнего и среднего течения последней (вклю¬чая окрестности Москвы).

Нужно полагать, что в XI в. вятичи из Верхнеок¬ского региона поднялись по Оке и, достигнув устья Москвы-реки, повернули на северо-запад, заселив районы нижнего и среднего течения этой реки. Верховья Москвы-реки, а также левые притоки Оки между Угрой и Москвой-рекой в этот период еще не были освоены славянами. Нет славянских курганов с трупоположениями первой стадии и в рязанском течении Оки.

Курганы второй стадии выделены А. В. Арцихов- ским по браслетам витым (и ложновитым) тройным и четверным и по некоторым видам семилопастных височных колец. Видимо, многие из этих курганов относятся к XII в. (по А. В. Арциховскому, к XIII в.), хотя наиболее поздние могут быть датированы и XIII в. Эти курганы занимают более обширную территорию, чем ареал ранних насыпей. Бассейны рек Жиздры, Угры и Москвы осваиваются полностью. На севере вятичи доходят до верховьев Клязьмы, на во¬стоке - до правого притока Оки - Прони.
Самые поздние курганы вятичей, относящиеся к XIII и, может быть, отчасти к XIV вв., известны по всему вятичскому ареалу, однако распространены неравномерно. Так, в бассейне верхней Оки они еди- пичны, что, видимо, объясняется исчезновением здесь обычая сооружать курганы. Интересно заметить, что именно в этом районе вятичской земли наблюдается концентрация городов домонгольского времени. Из вятичских городов, упоминаемых летописью в XII в., абсолютное большинство находится в области ран¬них курганов вятичей (Седов В. В., 1973, рис. 5). Именно в этом районе, видимо, и началось крещение вятичского населения. В конце XI или начале XII в. здесь, около города Серенска, был убит вятичами христианский миссионер, киево-печерский монах Кукша, прозванный церковью «просветителем вяти¬чей» (Л. Я., 1862, с. 9, 10).

В северной и восточной частях вятичской терри¬тории - в бассейне Москвы-реки и рязанской части Оки - курганный обряд погребения держался стой¬ко и весьма долго. В XII в. это были еще довольно глухие края. В обширном бассейне Москвы-реки летопись знает в XII в. только два города - Коломну и Москву. В рязанском бассейне Оки в то же время названы Пронск и Трубеч, но Трубеч, судя по названию, основан переселенцами из Южной Руси.

Христианские символы - кресты и образки - в вятичских курганах весьма малочисленны. Они свидетельствуют не о христианизации сельского населения земли вятичей, а о первом соприкосновении населения с новой религией (Беленькая Д. А., 1976, с. 88-98).

Эволюция погребального обряда у вятичей (табл. XLIV) шла в том же направлении, что и у большин¬ства других восточнославянских племен: наиболее ранними были трупоположения на горизонте, захо¬ронения в подкурганных ямах распространились в более поздний период (Недошивина Н. Г., 1971, с. 182-196). Так, среди курганов с вещами первой стадии около 90% составляют насыпи с трупополо¬жениями па горизонте. Во втором хронологическом периоде доля ямных трупоположений достигает 24%, а в третьем - 55 %.

В этой связи вполне очевиден поздний характер вятичских курганов Рязанской земли. Подкурганные ямпые трупоположения здесь решительно преобладают над другими типами захоронений. Они составляют свыше 80% исследованных захоронений (трупоположения на горизонте - 11%, остальные - захоронения в насыпях).

Н. Г. Недошивина полагает, что распространение трупоположений в подкурганных ямах отражает процесс христианизации вятичского населепия (Недошивипа Н. Г., 1976, с. 49-52).